Все твои грязные секреты

– Так вот, однажды днем я ждал, пока папа меня заберет, но он не приехал. Ничего удивительного. Но мимо проходила Саша, а мне не хотелось идти домой пешком, так что я попросил ее меня подвезти. Дурацкая идея. – Он покачал головой. – Пока мы ехали в машине, она была вся такая заботливая, спросила меня, что случилось. Вела себя мило, подвезла меня, а я такой уязвимый, короче, отстой, так что я рассказал ей, в чем дело. Понимаете ли, мой папа постоянно принимал таблетки, траву или еще что-то. Из-за этого он вылетел с работы. Он постоянно забывал, что нужно сделать, – например, забывал заехать за мной.

…А Саша такая: «А ты пытался найти кого-то, кто ему поможет?» Но моя мама умерла много лет назад, и если папа попадет в реабилитационную клинику… что, если социальная служба узнает? Бог знает, что со мной тогда будет. Может, я попаду в приемную семью.

– Ого, – произнес Диего.

– Сочувствую, – добавила я.

– Ага, я решил, что и она тоже. – Скотт хмуро взглянул на Сашу. – Но пару недель спустя она приперла меня к стенке и спросила, не могу ли я стащить для нее антидепрессанты у отца. Я ответил, что ничего не выйдет, и предложил ей вместо этого траву, но она настаивала, что ей нужны антидепрессанты. Она сказала, что я окажу ему услугу, если запущу руку в его заначку. «К тому же, – добавила она, – тебе ведь нужны деньги?» Я отказался, и тогда она принялась вещать о том, как ей будет жаль, если кто-то узнает, что мой отец принимает таблетки…

– Я ничего такого не имела в виду! – наконец, перебила его Саша. – Я не шантажировала тебя! Я только пыталась помочь.

– Чушь, – сказал Скотт. – Ты просто хотела получить желаемое. Я тебе доверился, а ты это использовала против меня.

– Ты ошибаешься! – Лицо Саши помрачнело. – Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.

Я взглянула на Прию. Она стояла рядом со мной, вцепившись в стул. Ее руки дрожали.

– Так вот почему ты тогда продавал ей успокоительное? – спросила я у Скотта. – Тебе нужно было что-то ей дать, чтобы она держала рот на замке.

– Именно, – сказал он. – А теперь она хочет убить меня за это.

– Вовсе нет! – сказала Саша.

– Мы не собираемся тебя убивать, – заверила я Скотта.

Саша недоверчиво посмотрела на меня.

– Он искажает мои слова. Я никогда ничего такого не имела в виду. Он просто хочет, чтобы я плохо выглядела в ваших глазах, чтобы в итоге убили не его, а кого-то из нас.

Но мне показалось, что Скотт не стал бы все это выдумывать. Я верила ему.

– Что ты имеешь в виду – одного из нас? – спросила я у Саши.

– Ну, знаешь. Нас. Наших друзей. – Она показала на меня, на Робби, на себя. Но это не может быть один из нас. Это невозможно.

Робби обнял меня, словно стремясь защитить, словно соглашаясь со сказанным. От него исходил удушающий жар.

Прия отпустила спинку стула и сделала шаг вперед, сжав в кулаки свои дрожащие руки.

– На случай, если ты не заметила, ты тут явно не в большинстве.

Саша нахмурила брови, и у меня внутри словно появился тяжелый камень.

– Трое на трое, и я считаю, что умереть должен один из вас.

Ее слова разбили мое сердце сильнее, чем любой взрыв. Всю жизнь мы были лучшими подругами – мы были ими еще пару месяцев назад. Но теперь я смотрела на нее, и в моих ушах снова и снова звучала эта фраза – «умереть должен один из вас». Я неотрывно смотрела на нее, и мои глаза наполнялись слезами.

Как могло получиться, что все кончилось именно так?

Но прежде, чем я успела что-то сказать, прежде чем я попыталась возразить той, которая мне еще недавно была как сестра, глаза Прии закрылись, и она рухнула на пол.

2 месяца назад Выпускной класс, декабрь

Сегодня Прия так и не появилась в школе. Утром я ждала ее у главного входа, чтобы мы могли войти внутрь вместе, как обычно. Я отчаянно нуждалась в ее совете. Вчера вечером Робби сообщил мне, что Джорджийский Технологический полностью оплатит его обучение, чтобы он мог играть в их бейсбольной команде. Это было настоящее потрясение – он надеялся, чтобы его хотя бы пригласили в команду, а на стипендию он даже не рассчитывал. Но, похоже, они разглядели в нем настоящий талант. Робби был взволнован как никогда: из этого университета вышла почти сотня игроков Главной лиги. К тому же он наконец завоевал уважение своего отца. Но после того, как мы перестали прыгать от радости, я покрыла его лицо поцелуями и осыпала его поздравлениями, он совершил невозможное.

Он предложил мне поехать с ним.

В Джорджию, черт побери.

Я была ошеломлена. Я любила его, и я хотела быть с ним вместе – но я всегда считала, что если мы окажемся в разных городах, то будем поддерживать отношения на расстоянии, встречаясь на зимних и летних каникулах. Мы оба уважали мечты и цели друг друга и надеялись, что именно они и останутся на первом месте.

По крайней мере, я надеялась.

Застигнутая врасплох, я пробормотала что-то несвязное о том, что у меня уже составлен список универов, но я посмотрю, какая в Джорджийском Технологическом программа обучения музыке, как только приду домой.