Всё в прошлом. Записки социального работника

Инвалидка радостно закивала головой, вытащила из – под одеяла синие платье, купленное мной пару дней назад, показывая какое оно у неё новое, красивое и пока чистое. Первый муж её, отец её дочери, к сожалению, ушёл к другой женщине. А этот, Игорь нигде не работает, почти бомж, живёт на её содержании. Он здоровый, сильный, спокойный, вполне безобидный. Кому дрова расколет, кому воды из родника принесёт, дорожки зимой разгребёт, вот и наскребёт себе на пиво. Его широкое лицо с круглыми наивными глазами постоянно улыбчиво, а руки он всё время держит перед собой, словно защищаясь от нападения, от презрения знакомых и соседей. С ним она и запила. Мне всегда хочется выгнать его. Он такой ленивый, не может даже поправить сенки – так расшатались половицы. Не может отремонтировать крышу – она протекает. На лестнице ступеньки расшатались, он и их не может приколотить. Сидит в синем спортивном костюме, усмехаясь, переводит ,,речь,, Ольги и то не всегда. Как то я не могла разобрать, что же моя подопечная заказывала мне купить? Она очень старалась. Размахивала рукой, кривила губы, с досады хмурила брови, в отчаянье крутила головой, закрывала глаза. Она готова была расплакаться, когда я вспомнила нашу детсадовскую игру.

– Это едят? – спросила я. Ольга Петровна радостно закивала головой.

– Растёт в огороде? – и снова угадала!

– Это красное? – Ольга Петровна в негодовании хмурится. – Это зелёное? – Пытаюсь угадать я.

Ольга Петровна весел хлопает меня по плечу. В конце оказалось, что моя подопечная хочет солёную капусту.

– Капусту мы нынче не садили, – признаётся Игорь. Они вообще огород не сажали. Огород засаживает её бывшая свекровь, да и дом принадлежит ей. Не гонит бывшую сноху из дома, оставляет ей немного картошки, свеклы и морковки и то хорошо. На Игоря не приходится рассчитывать. Он крадучись продолжает выпивать. Дружки его, собутыльники живут в соседних домах. Я лишь догадываюсь об его выпивках по его красному носу, по его болтливости, по бутылкам, брошенным в снег или торчащим из зарослей крапивы.

– Только попробуй ещё раз напиться! – кричу я на него, стучу по столу рукой.

– Я ничё, я нет! – он испуганно отодвигается от меня, – это они проходили мимо, так набросали бутылок, – он неопределённо машет рукой в сторону.

– Литя, Литя! – Ольгу Петровну беспокоит мой разговор с её Игорем. Она быстро, горячо объясняет мне, захлёбывается слюной, силится встать. Я укладываю её обратно, улыбаюсь, успокаиваю: да, да, я всё поняла, я с ней согласна. Пусть она успокоиться. Я понимаю, что без Игоря, без этого молчаливого, безобидного выпивохи, жизнь моей подопечной будет ещё тяжелее. Хоть живой человек живёт рядом с ней. Но ему нельзя давать расслабляться, а то выпивки его перейдут в затяжные запои.

Но, сегодня Ольга Петровна встречает меня особенно радостно.

– Литя! Литя! – кричит она, подскакивая на диване, наклоняясь, поглаживает мягкий пушистый, толстый широкий прекрасный бежевый плед, расстеленный по постели.

– Откуда это!? – поражаюсь я. – Откуда такая роскошь у инвалидки в её ветхом домике со старой мебелью, с бедным украшением? Ольга Петровна даже взвизгивает от нового прилива радости, вызванного моим удивлением.

– Литя! Литя! – громче кричит она и лихорадочно хватает мою руку и тянет её к пледу, чтобы и я убедилась какой он мягкий и тёплый.

– Откуда такое богатство? – спрашиваю я у Игоря, как всегда при мне сидящим у окна на твёрдом стулу. Он морщит широкие губы, хмурит лоб и тоскливо сообщает.

– Ленка её приехала, на две недели, говорит. Приводила папку своего, живи, мол, с матерью вместе. Да, разве он сюда пойдёт? Из благоустроенной квартиры, от здоровой жены да в эту халупу к …

– Замолчи! – хоть он и понизил голос, но я не дала ему договорить. Моя подопечная подползла к краю дивана, прислушивалась к нашему разговору. Зачем лишний раз расстраивать её напоминанием и о болезни, и о бывшем муже? Какой бы он не был, а она его, наверно, по – прежнему любит. И он в любом случае лучше Игорька, раз сумел сам и квартиру купить, и там ещё два сына растёт. Игорёк ревнует и рад, что бывший муж к Ольге не возвращается, хоть и ругает его.

– Сегодня Ленка заставляла меня на огород её таскать, – он кивает на Ольгу Петровну и говорит горделиво, не много рисуясь, улыбаясь моей подопечной, призывая её в свидетели. Сила есть, чего в тёплый день не вынести маленькую Ольгу в огород? Самому можно было бы догадаться. Ольга понимает наш разговор, она снова тянет меня к себе, быстро двигает рукой, вверх-вниз, и снова смеётся, по своему лепечет.

– Она быстро-быстро смородину собирала, – переводит её жест Игорёк.

Ольга радостно подскакивает на постели, бормочет громче и быстрее, машет рукой, кивает головой, даже слёзы выступают у неё из глаз, с губ срывается слюна: да, да, это правда – она была сегодня в огороде, собирала ягоды! Литя, ты можешь поверить в это?