Все в свое время [СИ]

Естественно, Арчи подходить не стал. Естественно, все попытались сделать вид, что монолог в исполнении Скотта вообще не услышали. Особенно Катрин. Хоть Скотт и постарался, чтоб она расслышала каждое его слово, говорил так, что стоящий через два ряда епископ Линкольна рассерженно обернулся. Покрасневшая от смущения, она старательно делала вид, что полностью увлечена церемонией. Лорды, белая кость, голубая кровь, им не положено так открыто проявлять эмоции и резать правду-матку, говорить то, что думают — Скотт доиграется, хоть его отец и курирует всю космическую программу империи, но когда-нибудь такие "шутки" ему аукнуться. И только Эдвард не знал, что делать. Поступить по "совету" друга? Не очень умный совет, да и Катрин может не понять, и место, и время неподходящее, и вообще… Кто сказал, что второй прав? Мало ли, куда Рина смотрит, а куда нет, она Эдварду ни разу не дала понять, что как-то выделяет его среди остальных друзей! Они всего лишь приятели! Хорошие, добрые, старые, почему Скотт решил, что то чувство, которое он даже от самого себя пытался скрыть, найдет ответ? А если не найдет? А если…

"А если — ты не военный, а тряпка!" — внезапно в голове Эдварда заговорил голос будущего офицера. "Если ты мужчина, то сам должен делать первый шаг!" Не обнимать, это уже слишком — они уже тысячу раз обнимались, но то было в детстве, потому не считается, теперь он — почти офицер, она — почти невеста, а это совершенно другое. Но можно хотя бы… взять за руку. Почему бы и нет? Да, не положено, но от кого и что он пытается скрыть? От друзей? Друзья как раз поймут. От окружающих? Да плевать он хотел на окружающих, церемония крещения — лишь еще один повод показать, кто в империи настоящие сливки общества. Никто не воспринимал ее серьезно, тем более на самом деле Марк был крещен сразу по рождению, и не папой, а семейным священником Стюартов. Об этом знать не положено, но почти все знают, естественно, из тех, что собрались сейчас в этом зале. Второе крещение, формальность, ребенок уже принадлежал Иисусу, так, дважды, крестили королей уже две сотни лет, с тех пор, как наследник умер, не дожив до официальной церемонии — и что, из-за подобного формализма теперь ему должен быть закрыт путь в Рай?

Решительно, как ему показалось, Эдвард сделал маленький шаг в сторону, и опустил руку, попытавшись в свою широкую ладонь поймать нежную ладошку Катрин… К его удивлению, они сразу нашли друг друга — молчаливое немое согласие, девушка ждала, что Эдвард сделает именно такой шаг, готовилась к нему, надеялась, и теперь… Они просто стояли. Крепко взявшись за руки. И время потеряло свою силу, и теперь им уже было не скучно, хоть церемония длилась еще два с половиной часа. Они просто стояли, даже не глядя друг на друга, не проронив ни единого слова, но, почему-то, даже балагур Скотт в этот раз промолчал. Да и какие могут тут быть слова? Потом, на улице, к Эдварду и Катрин подошли Арчибальд с Анной — они молча обнялись, парень с парнем, девушка с девушкой, и сказано было только одно:

— Наконец-то!

Добавлять было нечего. То, что произошло, рано или поздно должно было произойти, и это видели все, кроме двух влюбленных. И с тех пор каждый год двадцать четвертого августа, когда империя праздновала годовщину крещения наследника, они собирались узкой компанией, и вместе отмечали этот день.

Арчибальд и Анна поженились через два года. А еще через год играли свадьбу Эдварда Скотта и Елизаветы Дуглас — самый веселый и самая хмурая, балагур и ярая католичка, пересмешник и почти святая — никто этого брака не мог понять, все ломали голову, как такое могло произойти, но вместе они были счастливы. Эдвард и Катрин были вместе, но свадьбу сыграть не могли — курсантам Королевской Военной Академии Эдинбурга запрещено жениться. Но никто из друзей не сомневался — потом, после учебы, Эдвард отслужит положенные год-два, вернется, и уж тогда они все вместе на их свадьбе погуляют… Скотт предлагал Папу тамадой, обещал договориться, Лиза хмурилась, но молчала — они ждали наследника, а беременные всегда теряют часть своего фанатизма, потому что вся их главная любовь теперь отдана тому, что внутри. Не сомневались и Эдвард с Катрин, они уже давно стали близки, и на грядущую свадьбу смотрели лишь как на формальность. И оба знали — будущее предопределено, потому что нет ничего на свете, сильнее их любви!

Год Трех Отважных Духов, начало осени