Все ведьмы делают это!

– Твои резные крысы показали себя плохими воинами, Тамахоси, – резко сказала Анастасия, едва женщины расселись.

– Простите, Госпожа, – вздрогнула та. – Если угодно, я сделаю новых...

– Нет! Не угодно! От них все равно нет никакого толку!

– Тогда что ты нам прикажешь еще сделать, Госпожа? – спросила ровным голосом красавица Ама-но кавара. – В нашем подчинении целая колония чудовищ, готовых по одному твоему приказу уничтожить кого угодно...

– Им еще не время... Ах, я сама виновата, что слишком повысила ставки на этого мужлана! Но ведь он прошел такую подготовку...

– Этот полковник убит? – спросила Фусими. Она держала на коленях ноутбук, спеша закончить срочное задание Анастасии: выявить все легальные, а лучше нелегальные связи корпорации «Новый путь».

– Да. Эта дрянная японская кошка переломила ему хребет. Если бы не она, полковник наверняка бы расправился с Синдзеном. Из него получился неплохой боец, но что ж теперь жалеть о трупе!

... Вот здесь бывшая черная ведьма как раз ошибалась. Кем-кем, а трупом полковник Кирпичный не был.

Впрочем, на тот самый момент, когда происходила вышеозначенная беседа в Малахитовом кабинете, полковник не был полковником и даже не был Кирпичным. Его в состоянии каталепсии привезли в один из спецгоспиталей ФСБ и принялись всеми имеющимися в арсенале современной медицины средствами возвращать к жизни.

Полковник к жизни-то вернулся, причем именно в тот момент, когда дежурная медсестра случайно перепутала капельницы и вместо гемодеза ввела больному 95-процентный раствор этилового спирта. Полковник открыл глаза, огляделся, увидел вокруг себя больничную обстановку, прошептал: «Где я?» – и снова отключился. В течение двух недель он, впрочем, полностью пришел в себя. С одной, однако, особенностью, что он абсолютно не помнил, кто он, что он натворил, и не понимал, о чем его так настойчиво расспрашивают люди в строгих костюмах.

Но пока пусть дальнейшая судьба Дрона Петровича Кирпичного читателя не волнует. Читателю предстоит возвратиться в Малахитовый кабинет и выслушивать узурпаторские бредни Анастасии Либенкнехт.

Та меж тем водила золотой указкой по висящей во всю стену великолепно выполненной из самоцветов и драгоценных металлов карте. Между яркой бирюзой Охотского моря и насыщенным изумрудными переливами клочком Тихого океана словно разорванные звенья золотой цепочки блестели Курильские острова. Анастасия говорила о них так, как руководство аукциона Сотби могло бы говорить о неожиданно найденном и выставленном на продажу еще одном яйце Фаберже. Бывшие зэчки с японскими именами внимательно слушали лекцию своей наставницы, изредка встревая с робкими вопросами...

– Два пролива делят острова на три группы: южную, среднюю и северную. Две последние группы островов не должны нас интересовать. – И указка скользнула по россыпи золотых капель на карте. – Впрочем, Большая Курильская гряда вообще не представляет для нас особого интереса.

– Почему? – спросила Кагами и украдкой пригубила коньячку.

– Да потому, что это не интересует тех, в чьих руках ваша и даже моя судьба! Вот, смотрите на эти бриллианты, на эти сокровища – Южные Курилы!...

– Эх, я б сейчас покурила, – едва слышно сказала Асунаро. – А то от такой жизни совсем скурвишься...

– Попрошу внимания, сестры! – Анастасия легонько постучала указкой по стене. – Вообще я в последнее время наблюдаю среди вас некоторую леность и нежелание служить общему делу. Смотрите, сестры...

– Ой, да мы смотрим, смотрим! – раздался гул испуганных голосов. Никому не хотелось стать тем, чем стала загрызенная Иринка, после того как, ожив, сыграла в колонии роль давно сбежавшей Анастасии. Когда чары спали, от Иринки даже костей не осталось, а только три мерзкого вида крысы...

– То-то же, – успокаиваясь, буркнула Анастасия и снова принялась вести урок наглядной географии. – Вот этот остров, в светских изданиях его называют Шикотан, представляет чрезвычайную ценность для наших... благодетелей. Если кто-нибудь из вас в школе хорошо учил историю, тот должен знать, что некоторое время Курильские острова принадлежали Японии и лишь после 1945 года были переданы Советскому Союзу.

– Ну, так это ж хорошо, – подала голос Кагами. – Что они наши.

– Ничего хорошего! – отрезала Анастасия. – Впрочем, нам нет дела до официальной политики Японии. Мы действуем только в интересах наших благодетелей, которые желают возвратить себе Курильскую гряду и особенно остров Шикотан для того, чтобы получить великую силу и власть...

– А нам-то какая выгода с того, что какие-то неизвестные япошки получат эти острова? Если получат, конечно...

Этот вопрос скептическим тоном задала Ама-но кавара. В изящных, уже переставших быть по-тюремному грубыми, руках она вертела золотистый шелковый шнурок, пропуская его меж тонких пальцев с розовыми отполированными ноготками.