Все ведьмы рыжие, или Будь моей ведьмой[СИ]

— А ты уникум, — говорил Игнат тихо, чуть морщась, словно от головной боли, — не думал, что твои прикосновения снимут чары. С другой стороны — одежда же на тебе не сушилась…

Он простонал, уткнулся головой в мое плечо и снова затих. Осторожно погладила по черным волосам, чувствуя себя некомфортно, но и отстраняться было как-то неудобно.

Посидели еще немного, потом послышались стоны, звук шагов, шум льющейся воды, все снова пришло в движение. Прошоркав по коридору, в одном полотенце на бедрах появился один из парней с огромными светло-голубыми глазами и почти белой кожей. И на этой коже очень отчетливо был виден наливающийся синяк.

— Совсем темные охамели, — произнес он, глядя на наши с Демоном обнимашки, — пакостей типа ментальной атаки им уже мало, они и мыло в душевой зачаровали.

Я мгновенно глаза опустила, Игнат промолчал, видимо просто пожалев меня, Князь почему-то тоже говорить ни о чем не стал.

— Уроды, — Дэн тоже пришел из душевой, но на его смуглой коже синяков не наблюдалось. — Водяной, там Смерч живой хоть?

— А он башкой приложился, так что чары темных даже не почувствовал, — парень зевнул. — Ведьма, ты как?

— На нее не действует, — Игнат поднялся и мне помог встать.

— Это они еще имени ее не знают, — Водяной подмигнул мне.

— Знают, — отозвался Стужев, начиная расплетать порождения тумана.

— Как? — поразился Колдун. — Откуда?

— А, — Князь мрачно на меня посмотрел, — она сама им обо всем любезно поведал, да, Ритуль?

— Марго! — прошипела я, а затем и вовсе вышла — бесит меня Стужев.

* * *

Из сказочного домика я вышла на берег молочной реки с кисельными берегами, стараясь не психовать из-за полосок ткани, которые били по ногам. Остановившись на мостике, оперлась на перила, как недавно Князь, огляделась… Заходило солнце — огромное, оранжевое, в ореоле пышных окрашенных в золотисто розовый облаков. По небу курсировали клином гуси и утки, где-то вдалеке слышался плеск воды и веселый женский смех… Почему-то сразу про мавок подумалось. Что любопытно — сказочный домик стоял на самой границе темного мрачного леса, откуда кроме волчьего завывания да уханья совы ничего не доносилось, потом шла речка молочная, с кисельными берегами, а вот за ней раскинулся совсем другой лес — яркий, зеленый, сказочный и светлый. И вот я стою, лес разглядываю и тут вижу… по дорожке, важно семеня, идет гриб! С красной шляпкой, белой ножкой, такой же белой бородой! А за ним смешно и вприпрыжку несутся с два десятка мелких грибочков.

— А это ведьма, — донеслось до меня и старичок-лесовичок остановился, указав на меня крючковатой клюкой, — существо зловредное, опасное и грибыпожирающее.

— Ой-ой-ой, — запищали малыши.

— Не боись! — сурово приказал гриб. — Ведьма нас не видит, и язык наш понять не может.

Я оглянулась, в надежде, что может не обо мне вообще речь, но нет — сзади никого не было, я одна на мосточке стояла, и клюка старичка-лесовичка на меня указывала!

— А можно, — вперед выбежал один из маленьких грибочков, — я ее стукну?

— Нельзя, — сурово сказал дед. — Ведьма — существо редкое, законом охраняемое, и так вид вымирающий.

Нет, с одной стороны у меня был шок, а с другой… Ромку бы сюда! Он бы заценил! Он бы точно оценил!

— Ну, Макар Грибович, — заныл малыш.

Я не выдержала и улыбнулась.

Гриб замер и посмотрел прямо на меня, смешно запрокинув голову и придерживая из-за этого шляпку. Я посмотрела на него. Он на меня. Я на него. Маленькие черные глазки и так были круглые, теперь просто вытаращились.

— Да вижу я вас, — устало сказала старичку-лесовичку.

— И слышишь? — с подозрением вопросил он.

— И слышу.

— И понимаешь?

— Так отвечаю же.

— И то верно, — грибок почесал бороду. — Чай ты ж ведьма?

Я хотела ответить, но тут грибочки вдруг разбежались в разные стороны, а старичок-лесовичок проявив неожиданную прыть, спрятался за камень.

— Зачем ты пришел, холодный ноябрь?

Верни мне хотя бы вчерашнее солнце, — иронично-насмешливо пропел Князь.

Не глядя на него, я присоединилась к песенке:

— Всего одну ночь с тобой мое сердце,

Мне нужно согреться, мне нужно забыть, — и добавила, — рожу твою наглую, например.

Стужев схватил за руку, крутанул, и теперь мы стояли в позе партнеров по танцам — он переплел пальцы наших рук, вторая его длань властно легла на талию, и Князь приступил к куплету:

— Не пугайся, не пугайся, детка, заходи в мою большую клетку.

Хочешь мне помочь, только на одну ночь, — ты притворись моей

И ты сказала?

— Оу, нет! — попыталась вырваться, но не пустили.

Князь весело подмигнул и продолжил, наступая и вынуждая отступать:

— Не пугайся, не пугайся, детка, заходи в мою большую клетку.

Хочешь мне помочь, только на одну ночь, — ты притворись моей,

— И я сказала: «Оу, нет»! — попыталась вырваться в очередной раз. — Слушай, Стужев, кончай уже, паяц анимешный!

Но крутанув меня вокруг моей же оси, Князь вновь поймал объятия, и продолжил издевательски петь:

— Пойди-ка сюда, не надо бояться. Давай притворятся — теперь это модно, — последнее слово он пропел недвусмысленно ко мне же наклоняясь.

Я вывернулась, и в тон ему пропела:

— Пойди погуляй — тебе уже можно.