Все великие аферы, мошенничества и финансовые пирамиды: от Калиостро до Мавроди

Любопытно, что в Амстердаме на одной из улиц вплоть до 70-х годов прошлого века прохожие могли прочесть любопытную надпись на старинной настенной плите. Данный текст гласил, что на этой улице в 1634 году за три тюльпанных луковицы были куплены два каменных дома. Теперь кусок старинной кладки хранится в частном музее.

Впрочем, это была далеко не единственная необычная сделка. К примеру, в городском архиве Амстердама сохранилась купчая, в которой зафиксирован факт обмена четырех гектаров отличной городской земли за одну луковицу сорта Semper Augustus.

За точно такую же луковицу некий покупатель в 1636 году заплатил 4600 гульденов и плюс к этому добавил новую карету с полным комплектом упряжи и парой лошадей.

Другой землевладелец не пожалел за одну луковицу элитного сорта две с половиной тысячи полновесных золотых монет, 500 шеффелей отборной пшеницы, четыре тонны масла, почти тонну сыра, крепкие сапоги, трех тучных быков и еще целое стадо овец и коз.

А обычная стоимость одного тюльпана сорта Viceroy составляла: воз отборной пшеницы, воз ржи, 4 коровы, 8 откормленных свиней, 12 жирных овец, 2 меха вина, кровать с постельными принадлежностями, набор сельскохозяйственного инвентаря, 3 бочки масла, 2 бочки пива, шкаф с одеждой и серебряный винный кубок. То есть одну цветочную луковицу можно было обменять на целое зажиточное фермерское хозяйство и гардероб с домашней обстановкой в придачу! Вот уж поистине умеют люди создавать искусственные фетиши. И кто знает, не будут ли современные бриллианты и прочие символы роскошной жизни вызывать недоумение и иронию у наших далеких потомков.

Но в XVII веке многие голландцы, не задумываясь, продавали все свое имущество, а деньги вкладывали в турецкие Цветы. Ведь переведя накопления в тюльпаны, они в скором времени рассчитывали выгодно продать их, а на вырученные капиталы удвоить или даже утроить прежнюю собственность. Мало кто понимал, что участвует в рискованной игре. Напротив, всем казалось, что в их праведной стране изобретен чудесный способ легкого и безопасного обогащения.

А между тем крупные землевладельцы, занимающиеся разведением тюльпанов, и заинтересованные в раздувании котировок биржевые «кукловоды», специально распускали слухи о том, что на уникальные сорта, которых в природе очень мало, еще очень долго во всем мире будет существовать бешеный спрос. Это лишь подстегивало рост цен. Но на самом деле в Лондоне, Париже и в других европейских столицах экзотические цветы продавались по вполне умеренным ценам и никогда не были предметом биржевого ажиотажа.

В Голландии же порой происходили просто трагикомичные случаи. Например, однажды голодный бродяга стащил из дома богатого амстердамского судовладельца краюху хлеба и луковицу тюльпана (приняв ее за обычный репчатый лук). Воришку вскоре поймали и судили за кражу в особо крупном размере, ибо съеденный им цветок являлся очень редким и ценным видом тюльпана Semper Augustus, за который купец заплатил 3000 гульденов, что было сопоставимо со стоимостью трехмачтового торгового корабля.

Талантливый голландский пейзажист Ян ван Гойен, поддавшись общему настроению, забросил живопись и тоже стал торговать луковицами тюльпанов, ведь даже одна из них стоила, как дюжина его лучших картин. В конце концов художник так увлекся коммерцией, что заложил свой дом, а деньги инвестировал в цветочные расписки. Затем Гойен взял аванс у крупного заказчика, пообещав написать для него картину со сценой Христа, изгоняющего менял из храма. Картина так и не была написана, зато, когда тюльпаны в один совсем не прекрасный день обесценились, художник, как гласит легенда, изжарил и съел разорившие его луковицы. После смерти художника все его скромное имущество было реализовано с аукциона, а нераспроданные живописные полотна ушли с молотка всего за 40 гульденов. Любопытно, что другой знаменитый голландский мастер кисти — Ян Брейгель изобразил продавцов и покупателей «тюльпановой биржи» в виде обезьян.

На пике «тюльпаномании» оборот торгов достигал 10 миллионов гульденов в год. К несчастью, многие игроки рынка поняли свою ошибку лишь после того, как в 1637 году «перегретый» рынок рухнул, и богатейшие семьи страны буквально в одночасье стали нищими. Потеряли все и десятки тысяч обычных голландцев. Впрочем, и в те времена, конечно же, существовали ловкие дельцы, которые вовремя почувствовали угрозу и сумели не только перевести цветочные капиталы в серебро и золото, но сше и хорошо заработать на резком обвале рынка.

Страсти по гладиолусу

Летом 2002 года в Саратове бизнес на цветах тоже считался сверхприбыльным. Рисковые первопроходцы, демонстрируя скептикам выданные квитанции с подписями и печатями, с упоением рассказывали друзьям и знакомым, как с ними щедро и точно в срок расплатились.