Все вернется

– Смотри, температура поднимается, — сказала Алина, глядя на градусник, висевший на стене, — уже плюс десять, скоро куртки снимем.

В комнате постепенно теплело, от печки шел настоящий жар.

– Еще самоварчик бы поставить! А то чайник — это как-то прозаично…

– Юль, мы сюда не развлекаться приехали и не чай из самовара хлебать. Давай прикинем, что нам делать, когда я приведу Зосимова.

Мы долго сидели и ломали головы, что завтра сделаем с усыпленным патологоанатомом. Юлиана предлагала продать его на органы, я — отдать в рабство бомжам. Алина предлагала сделать из него пугало и поставить в огороде.

Так и не придя к консенсусу, мы расстались. Девочки заперлись на даче, а я уехала домой.

– Полетт, ты даже как-то осунулась в последнее время, — Ариша смотрел на меня с тревогой и качал головой.

– Дед, ты знаешь, я неожиданно быстро разобралась со следователем Хомяковым, намного быстрее, чем думала, но на патологоанатоме застряла. Я не знаю, что с ним делать. Этот человек жаден до денег, занимается подлогами, любит женщин… Ты представляешь, он согласился поехать завтра со мной на дачу!

– Зачем? — в голосе деда послышалась тревога.

– На пикничок. Отметить нашу сделку.

– Какую сделку, Полетт? Ты мне ничего об этом не говорила.

– Я заплатила патологоанатому сто тысяч за липовую справку о смерти моего якобы пропавшего мужа. Он согласился.

– Это тот человек, о котором ты рассказывала? Торгующий трупами?

– Да, он мне обещал продать тело какого-нибудь бомжа, чтобы я выдала его за своего мужа и похоронила. Я подозреваю, что, когда главврач роддома забрала у Юлианы сына, именно Зосимов подкинул ей по дружбе труп грудничка, и Юлька похоронила этого чужого ребенка. Теперь этот торговец трупами должен ответить за все!

– Полетт, я уже жалею, что рассказал тебе о Юлиане. Ты рискуешь ради чужих людей, а я так переживаю за тебя… У меня только одна внучка! Если с тобой что-то случится…

– Ариша, прошу, не надо так волноваться. Ничего страшного со мной не произойдет, уверяю тебя. Завтра с Зосимовым на даче я окажусь не одна. Нас будет трое. Ну он-то, конечно, об этом не знает. Он думает, что едет «оторваться» с веселой вдовушкой. Шашлык, водка, секс… А ожидает его нечто совсем другое!

– Полетт, может, бросишь ты все это? Не надо никуда ехать, а? Ты уже отомстила Хомякову, хватит с тебя!

– Дед, ты что?! Надо вернуть ребенка Юлиане! Если я все сейчас брошу, она так его никогда и не увидит. И зло останется безнаказанным. Я не остановлюсь на полдороге, ты меня знаешь.

– Да я уже понял, что отговаривать тебя бесполезно. Скажи мне только одно: могу я тебе чем-то помочь?

– Можешь. Я люблю тебя! Будь моим дедушкой еще долгие-долгие годы…

Ариша притянул меня к себе и обнял, крепко-крепко. В казино он сегодня не пошел. Мы сидели у камина, вспоминали моих маму и папу, как нам было хорошо всем вместе, как мы дружили, спорили, но не ссорились. Мы просидели так допоздна, потом я сыграла деду на саксофоне, и мы разошлись по своим комнатам.

* * *

Утром я позвонила Зосимову:

– Леонид, вы готовы? Скоро я за вами заеду!

Я говорила кокетливым голоском, который должен был пленить моего нового бойфренда.

– Я готов и жду!

Патологоанатом отвечал бодренько, очевидно, он тоже стремился произвести на меня впечатление. Это понятно: если двое собираются приятно провести время на природе, надо как минимум произвести друг на друга благоприятное впечатление.

Через полчаса я остановила машину у дома Зосимова. Свой адрес он сообщил мне накануне. Я, конечно, не стала распространяться, что знала его уже давно, сделала вид, что удивлена тем, в каком хорошем районе живет мой кавалер.

– Да, эту квартиру я купил недавно. Мне тоже понравился район. Тихий, чистый…

Мы ехали на дачу.

– Элеонора, вы хорошо водите машину, — сказал Леонид Максимович.

– Да? Спасибо.

– Ваш муж тоже водил?

– Нет, знаете, он не был автолюбителем. И, хотя машина записана на него, водила всегда только я.

– Дачу вы купили или сами строили?

– Купили.

– Почем?

– Недорого, знакомые продали ее нам с рассрочкой.

Почему это он все вопросы задает? Любопытный какой! Я же не спрашиваю его, почем он липовые свидетельства о смерти продает! Словно угадав мои мысли, Зосимов сказал:

– Я тоже хочу дачу купить. Летом буду на природу выезжать, шашлычок на мангале делать, по грибы ходить…

Ага, будет тебе и шашлычок, и грибы…

– Да, жить на природе — это здорово!

– Элеонора, вы, кажется, хотели квартиру продавать…

– Хотела. Зачем она мне, такая большая? Теперь, когда мужа нет… — я горестно вздохнула, — трехкомнатная квартира мне одной ни к чему!

– О! У вас «трешка»! Солидно…

– Да. А у вас?

– «Двушка». И я тоже живу один.

– А ваша жена?

– Умерла.

Ну и врун! Умерла, значит? А в прокуратуре кто работает?

– Так мы с вами — друзья по несчастью?

– Похоже, что так! Элеонора, как только мы приедем на дачу, предлагаю выпить по этому поводу!

Зосимов вдруг развеселился. С чего бы это? Он принялся сыпать анекдотами, острить, рассказывать курьезные случаи из своей практики. Кавалер удивлял меня все больше.

Мы приехали на дачу и выгрузили сумку с продуктами.