Все впереди

Нет, не только для самоутверждения должно было Медведеву пройти через это, но для того, главным образом, чтобы понять, что приверженцы элитарных теорий только того и хотят, чтобы одни всегда копались в дерьме, а другие всегда извлекали из этого выгоду для себя.

«Да, я уберу за собой, — говорит Медведев, — но успею сделать еще кое-что… Всё впереди!»

С этой надеждой, уверенностью нам открывается новый Медведев, для которого извечная философская дилемма о противоборстве добра и зла обретает конкретную реальность и высокий жизненный смысл.

Следует, однако, заметить, что хотя весомость аргументов в философском споре может зависеть от их логической последовательности, теоретической значимости и убедительности, в структуре художественного произведения решающее значение имеют поступки, переживания героя, сама жизненная реальность, воплощенная в образы и картины — и чем мастеровитее, выразительней, тем насыщеннее оказывается художественная ткань романа, тем правдивее и достовернее предстает и борьба идей, насыщающих атмосферу романа, и сама изображенная в нем жизнь.

Безусловно, фигура Дмитрия Медведева, с учетом противоречий этого широкого душой и сильного внутренней стойкостью и убежденностью характера, с учетом даже некоторой его инфантильности, преодолеваемой им вместе с ниспосланными судьбой поражениями, ярко и сильно вылеплена писателем. Но есть обстоятельство, заставляющее нас либо предположить, что между первой и второй частями романа есть главы, может быть окончательно не завершенные или по тем или иным причинам не опубликованные писателем, либо высказать ему серьезный упрек в том, что целое десятилетие жизни его героя (и других персонажей тоже!) оказалось за пределами повествования. Десятилетие для них отнюдь не безмятежное. Для Медведева эти шесть лет изоляции и четыре года после выхода на свободу и жизни где-то рядом с Москвой, где-то около должны, по логике вещей, представить сложный и мучительный путь надломленного судьбой, но не сломленного окончательно человека. Пока же ориентиром на всем этом отрезке остается ретроспективный эпизод с лощеным интеллектуалом. Потрясения, же этих лет, общение с миром отвергнутых законом и обществом, адаптация в новых условиях, несомненно, много значили в «воскрешении» Дмитрия Медведева.