Все - за одного

Джонсон подошел к большому окну гостиной. На улице накрапывал дождь, мелкий, осенний. Жаль, майор хотел сегодня провести время с сыном. И провести его на природе. Провел! Чертов дождь. И надо было ему пойти именно сегодня, в воскресенье, когда он договорился с Мари о том, что она отпустит Джима к нему! Они с супругой разошлись пять лет назад. Крис часто задавал себе вопрос, почему они расстались, прожив вместе почти пятнадцать лет? Не раньше, когда еще не было Джима, а тогда, когда вроде бы уже сложилась полноценная, нормальная семья. И ответа не находил! Все произошло как-то внезапно и быстро. Он, помнится, тогда вернулся из Ирака. Утром, десантным бортом. Перед тем как отправиться домой, вся штурмовая группа завалилась в небольшое кафе, куда наведывалась каждый раз, возвращаясь из так называемых «командировок». И выпил майор свою привычную дозу, ни больше ни меньше. И покинул кафе не поздно, в девять вечера. Но супруга неожиданно для Криса встретила его агрессивно. Такого никогда раньше не было. Вместо восторга от цветов, которые всегда по возвращении он дарил ей, и объятий истерика. Самая настоящая истерика. Букет, рассыпавшись, полетел на пол, а Мари закричала. Мол, когда, наконец, все это кончится! Ей надоело жить замужней, но фактически одинокой женщиной. Ему важнее семьи его работа, работа убийцы! И последняя фраза сильно задела Криса, он грубо оттолкнул жену, намереваясь пройти в гостиную. Но она, словно взбесившись, набросилась на него. Била по спине своими кулачками, крича: «Ненавижу! Ненавижу!» Майор попытался привести супругу в чувство, но та ничего не хотела слышать. Тогда Крис, хлопнув дверью, ушел. Идти было некуда, и он устроился на скамейке рядом с домом, пытаясь понять, что произошло? И просидел, задумавшись, достаточно долго. Как и сегодня, тогда тоже шел дождь, такой же мелкий и нудный. Майор не обращал на него внимания. Изрядно промокнув, решил отправиться на базу, но тут подошла Мари. Она присела рядом, прислонившись к нему. Извинилась. Сказала, что сама не понимает, почему сорвалась. Они вернулись в квартиру. Ночью наступило полное примирение и, как оказалось, последнее в их совместной жизни. Перед сном они договорились, что на следующий день повезут сына в зоопарк, а утром, в пять утра, майора Джонсона срочно вызвали на службу. Мари не поднялась его проводить, хотя не спала. Она отвернулась, молча выказывая свое негодование, вновь воспылавшее в ней.