Все закончится на нас

– Качели еще качаются взад и вперед, – сказала я ему. Я не знала, знаком ли он с детскими качелями, но на меня саму эта их особенность произвела впечатление.

Райл подошел к пеленальному столику и вытащил один подгузник из держателя, развернул его и положил перед собой.

– Он такой крошечный, – сказал он. – Я даже не помню, чтобы Райли была такой маленькой.

Когда он упомянул Райли, мне стало немного грустно. Мы жили раздельно с того дня, когда она родилась, поэтому я никогда не видела, как он ею занимается.

Райл сложил подгузник и убрал его обратно в держатель. Когда он повернулся ко мне, он улыбался и взмахами рук обвел комнату.

– Это просто замечательно, Лили. Все вместе. Ты действительно… – Его руки упали, улыбка исчезла. – Ты действительно отлично справляешься.

У меня появилось ощущение, что воздух вокруг меня уплотнился. Мне по какой-то причине неожиданно стало трудно дышать полной грудью. Как будто мне нужно было заплакать. Мне так нравился этот момент, и меня печалило то, что мы не смогли наполнить всю мою беременность такими моментами. Мне было приятно разделить этот момент с Райлом, но я боялась, что могу дать ему ложную надежду.

И вот он пришел, увидел детскую, и я не знала, что делать дальше. Было совершенно очевидно, что нам необходимо многое обсудить, но я понятия не имела, с чего начать и как это сделать.

Я подошла к креслу-качалке и села.

– Голую правду? – спросила я, глядя на Райла снизу вверх.

Он шумно выдохнул и кивнул, потом сел на диван.

– Прошу тебя, Лили, пожалуйста, скажи мне, что ты действительно готова об этом говорить.

От его реакции я немного успокоилась, поняв, что он был готов обсуждать все. Я обхватила руками живот и наклонилась вперед в качалке.

– Сначала ты.

Райл сцепил руки между коленей и посмотрел на меня с такой искренностью, что мне пришлось отвести глаза.

– Я не знаю, что ты хочешь от меня, Лили. Я не знаю, какую роль ты хочешь, чтобы я сыграл. Я даю тебе столько пространства, сколько тебе нужно, но одновременно с этим я хочу помогать тебе больше, чем ты, возможно, догадываешься. Я хочу присутствовать в жизни нашего ребенка. Я хочу быть твоим мужем и я хочу быть хорошим мужем. Но я понятия не имею, что творится в твоей голове.

Его слова наполнили меня ощущением вины. Несмотря на то что произошло между нами в прошлом, он оставался отцом моего ребенка. У него было законное право быть отцом, как бы я к этому ни относилась. И я хотела, чтобы он был отцом. Я хотела, чтобы он был хорошим отцом. Но в глубине души я все еще держалась за мой самый большой страх, и я понимала, что мне нужно поговорить с ним об этом.

– Я бы никогда не лишила тебя ребенка, Райл. Я счастлива, что ты хочешь участвовать в его жизни. Но…

После моего «но» он нагнулся вперед и уткнулся лицом в ладони.

– Но какой же я буду матерью, если не буду думать о твоем темпераменте? О том, что ты теряешь контроль? Как я могу быть уверена, что что-то не выведет тебя из себя, когда ты будешь один с нашим ребенком?

В его глазах заплескалось такое отчаяние, что я испугалась, как бы их не прорвало словно запруды. Райл яростно затряс головой:

– Лили, я бы никогда…

– Я знаю, Райл. Ты бы никогда намеренно не причинил боли собственному ребенку. Я не верю и в то, что ты намеренно причинил боль мне, но ты это сделал. И, поверь мне, я хочу думать, что ты больше никогда не сделал бы ничего подобного. Мой отец распускал руки только по отношению к моей матери. Множество мужчин – и даже женщин – причиняют боль самому близкому человеку, но держат себя в руках по отношению ко всем остальным. Я всем сердцем хочу поверить твоим словам, но ты должен понять, с чем связана моя нерешительность. Я никогда не лишу тебя отношений с твоим ребенком. Но мне необходимо, чтобы ты был очень терпелив со мной, пока ты восстановишь все то доверие, которое ты уничтожил.

Райл кивнул, соглашаясь. Он должен был знать, что я даю ему намного больше, чем он заслуживает.

– Абсолютно согласен, – сказал он. – Это твое условие. Все только на твоих условиях, да?

Он снова сложил руки и начал нервно жевать нижнюю губу. Я почувствовала, что он хотел что-то еще сказать, но сомневался, говорить или нет.

– Давай, говори все, о чем ты думаешь, пока я в настроении об этом разговаривать.

Райл закинул голову назад и посмотрел на потолок. Ему явно было тяжело. Я не знала, сложно ли ему задать вопрос или он боится услышать мой ответ.

– Как насчет нас? – прошептал он.

Я откинулась на спинку качалки и вздохнула. Я знала, что этот вопрос возникнет, но мне было очень трудно дать ему ответ, которого у меня не было. Существовало только два варианта – развод или примирение, но я не хотела выбирать ни то ни другое.

– Не хочу давать тебе ложную надежду, Райл, – негромко ответила я. – Если бы я должна была сделать выбор сегодня… то я бы, вероятно, выбрала развод. Но, честно говоря, я не знаю, сделала бы я этот выбор под влиянием гормонов или потому, что мне этого действительно хочется. Не думаю, что это было бы честно по отношению к нам обоим, если бы я сделала этот выбор до рождения нашего ребенка.