Все запущено у Путина

- Мы выдавали лицензии на работу казино. Разумеется, эта сфера тоже контролировалась бандитами, которые заносили нам с Собчаком в качестве взноса за сам документ и так называемую «абонентскую плату» за возможность продолжать работать. У меня и у Собчака были счета во Франции, и каждую неделю я их пополнял наличкой через Питерской подразделение банка Credit Lyonnais, который в свою очередь переправлял все во Францию. Затем в город стал поступать морским путем кокс из Аргентины. На этом зарабатывал Кумарин, а нам отстегивал процент за общее покровительство. Многочисленные объекты недвижимости в Питере были переданы во владение фирмам тамбовской братвы. Всех неугодных менеджеров и дотошных акционеров они перестреляли, сажать было бессмысленно, так как за небольшую сумму денег все равно кого надо выпускали. К моменту введения в эксплуатацию Петербургского Нефтяного Терминала мы смогли оформить оффшоры в Монако и Лихтенштейне для отмывания денег, что можно тогда было делать нагло и открыто. Собчак не любил и не умел общаться с бандитами, эту задачу он возложил на меня, а сам только подмахивал бумажки.

- Значит, ваша роль состояла в налаживании контактов между криминалом и мэрией? Людей голодных не было жалко?

- В целом, да, моя жизнь была организована с учетом предлагаемых обстоятельств. Страна разваливалась, никаких перспектив не просматривалось, поэтому это был момент для заработка больших денег. А что касается людей, то у них тоже была возможность вписаться в новые условия, пусть и с огромным риском для жизни. В Питере тогда по несколько заказных убийств в день случалось. Самые безбашенные заплатили собственными жизнями, самые ушлые выжили, кто-то спился и снаркоманился, но никто не мешал простому парню из Питерской подворотни, такому, как я, срубить бабла. Тогда, собственно, и работал механизм под названием «естественный отбор», что в итоге пошло на пользу эволюции.

- Куда тратилось все наворованное непосильным трудом?

- В основном, в Испанию. Я еще в 1994 году присмотрел неплохое место в Торревьехе, где планировалось инвестировать в агентство недвижимости, которое смогло бы продавать квартиры и дома состоятельным гражданам из России. Детали этого события можно узнать из уголовного дела 144128, закрытого и отправленного в архив после того, как я стал и.о. президента. А в то время меня уполномочили выкупить целый жилой дом, в котором были квартиры для Собчака, Кудрина, Маневича, Кожина. Из бюджета Петербурга на нашу компанию «ХХ трест» выдали кредит на строительство объектов в городе, но все деньги были переведены сразу же в Испанию. Деньги вообще в стране было оставлять не принято, все выводилось за рубеж, иначе все разворуют другие. Некто Кабачинов, возглавлявший тогда контрольно-ревизионное управление размотал этот клубок, но неожиданно сгорел в бане в конце 1999 года. Прокурор ударился в религию и ушел в монастырь, а следователь Зыков до сих пор живет, пытались мы его посадить, но безуспешно, он все это время ходил и оглядывался.

- Понятно! Скажите, как же так получилось, что в 1996 году Вы, возглавив предвыборный штаб Собчака, провалили выборы и потеряли такое хлебное место?