Все Здесь Хорошие Люди

Это было похоже на воспоминание. Марго провела бесчисленное количество летних дней, бегая по этим комнатам, и поражалась тому, насколько все они были неизменны, как будто дом был капсулой времени 1994 года. Стулья в гостиной были такими же цветочными, как и тогда, полы — из того же твердого дерева. По мере того как она проходила по дому, в ее голове стали всплывать давно забытые детали: как правая сторона лестницы скрипит сильнее, чем левая, как один из витков перил похож на лицо, как, если проползти под столом в столовой и посмотреть на его нижнюю сторону, можно увидеть вырезанные на дереве инициалы ее и Януарии.

Марго последовала за Билли на кухню, и пока он разогревал кофе и выбирал тарелки и вилки для пирога, она не могла не представить себе комнату такой, какой она была июльским утром двадцать пять лет назад. Эта сука исчезла, нарисованная аляповатой красной краской на белых стенах. Кто написал это послание? задалась она вопросом. Неужели это был тот же человек, который совершил акт вандализма в сарае?

"Прости меня за то, что случилось раньше", — сказал Билли, отрезая два куска пирога и раскладывая их по маленьким фарфоровым тарелочкам. "Я не хотел быть грубым, просто… у меня уже давно нет друзей в этом городе".

"Я понимаю", — сказала Марго, принимая кусочек пирога. "Особенно сейчас, в свете того, что было написано на вашем сарае".

"Хм." Билли задумчиво кивнул, поставив кружки на стол перед ними, а затем устроился в кресле напротив нее.

Марго сделала глоток своего кофе. "Я знаю, ты сказал, что ничего об этом не знаешь, но есть ли у тебя какие-нибудь предположения о том, кто мог написать что-то подобное?"

Билли выдохнул. "Честно говоря, Марго, я просто предположил, что это сделали какие-то школьники. На самом деле, полиция сказала мне сегодня, что, по их мнению, это была просто глупая выходка".

"Правда?" Она знала от Пита, что это была версия полиции, но она не знала, что они уже вынесли свой официальный вердикт.

Билли дернул плечом. "Мы с друзьями делали такие же глупости". Его глаза остекленели, когда он погрузился в воспоминания, но через мгновение они затвердели. "Ну, мы никогда не делали ничего такого подлого, как то, что они написали на сарае, но, как я уже сказал, меня не очень любят в этом городе. Уже нет".

Марго знала, что это правда, но она также наблюдала за тем, как Билли опустился на церковную скамью в начале службы. Он заметил, что несколько прихожан смотрят на него, и кивнул в знак приветствия, немногословно, но вежливо, и Марго удивилась, когда увидела ответный жест. Может, его и не любили, но он не был изгоем, каким была Крисси.

"Можем мы поговорить о том, какой была ваша жизнь в те времена?" — спросила она. "До того, как умерла Януария?"

"Что ты хочешь знать?"

Марго пожала плечами, как будто она не готовилась и не продумывала каждый вопрос. "Какой была ваша семья? Я, конечно, тоже знала их всех, но не так хорошо, как ты. Очевидно. И, в общем, мне было шесть лет". Это было далеко не самое насущное, о чем она хотела спросить, но она пыталась раскрепостить его, расположить к разговору. Она откусила кусочек пирога, а затем, как бы между прочим, сказала: "О, ты ведь не возражаешь, если я запишу это?".

Билли удивленно поднял брови, но затем покачал головой. "Нет. Без проблем".

"Спасибо." Марго достала свой телефон, чтобы начать запись, затем сказала: "Почему бы тебе не начать с Януарии?".

При этом лицо Билли озарилось. "Ну, Януария, она была… Она была фейерверком, понимаешь? Всегда яркая и счастливая. Всякий раз, когда я входил в дверь, она подбегала ко мне и обхватывала своими маленькими ручками мои ноги". Его глаза внезапно наполнились слезами, и он прочистил горло, грубо смахнув их тыльной стороной ладони. "Она была своего рода клеем, который держал нас вместе. Без нее остальные — мы были немного потеряны. Потому что она всегда была такой доброй, понимаешь?"

Марго улыбнулась. Она действительно знала. Большинство ее воспоминаний о девочке с другой стороны улицы были размытыми вспышками, просто снимками времени, но самое четкое из них было связано с добротой Яны.

Марго все еще могла видеть ее образ, деревья и приглушенный свет — возможно, на школьной площадке или на заднем дворе. В воспоминании она сидела, подтянув колени под подбородок, прижавшись спиной к дереву. Ей было страшно по какой-то давно забытой причине, и вдруг рядом с ней оказался Януария, что-то втискивая в ладонь Марго. Когда она посмотрела вниз, то увидела, что это кусок разорванной ткани размером в четверть ладони. Он был светло-голубого цвета, в центре была напечатана снежинка.

"Когда мне страшно, — сказал Януария, — я сжимаю это, и это делает меня храброй".

Марго попробовала, но у нее ничего не получилось, и Януария сказала ей, что она сделала это неправильно, и ей нужно сделать это снова, на этот раз сильнее. Марго сжала снова, ногти впились в плоть, тканевая снежинка смялась между пальцами, и в этот раз она почувствовала это. В этот раз это сделало ее храброй.