Все живы

– Скоро, сыночек, скоро. Я тут к подружке зашла, у нее вечером день рождения будет, но я не пойду. Вот сейчас забежала поздравить, а меня тортом кормят. Тут некоторые гости пришли типа помогать, а сами уже отмечать начали. Но я кофе пью, ты не подумай.

– Молодец, мам. Да, у нас картошка есть?

– Под раковиной в пакете наша. А что?

– Дядя Костя забегал, принес рыбных консервов. Я подумал, что можно картошку сварить на ужин.

– Вот и почистишь после прогулки. Далеко не уходи, а то искать тебя еще.

– Я возле дома погуляю, на площадке.

С огромным облегчением Боря вышел на воздух и уселся на скамейку под большим тополем. Он вспомнил это дерево по острому запаху разогретых солнцем листьев. Как же давно это было! Он попытался представить, как уезжал с бабушкой от мамы. «Так. Я уехал, а мама осталась. Я плакал. Маму не помню почему-то. Помню только, что плакал, а бабушка мне дала киндер-сюрприз. Там был дельфин». – Нахмурившись, Боря изо всех сил напряг память, но картинка ускользала, подрагивала и расплывалась.

Двор был пустой – все, кто не в садике, уже погуляли, а садиковские еще не вернулись. Только в песочнице копошились двое упитанных малышей, валялось ярко-красное ведерко. Их бабушка читала небольшой журнал с рецептами, время от времени поглядывая на Борю. Наконец она не выдержала и пересела на его скамейку.

– Тут у тебя тенечек. Запарилась уже вся.

– А что же вы без панамки? Голову напечет, и давление может подняться. Это очень опасно, – авторитетно заявил Боря.

– А ты в гости приехал, да? – Пожилая женщина явно была впечатлена его ответом.

– К маме. Мы из тридцать восьмой квартиры. Меня Боря зовут.

– К Светке, что ли? – не смогла скрыть презрительной интонации соседка.

– Да, к ней. Вы ее знаете?

– Да ее не то что весь подъезд знает – весь дом. А ты где раньше жил, у бабушки?

– Да, в Даниловке. Бабушка такие журналы тоже любит, всегда их покупает.

– Понятно, – вздохнула соседка. – Вижу, ты хороший мальчик. А знаешь что, Боря… запиши-ка мой телефон. Меня баба Таня зовут. Если что – звони, не стесняйся.

Она продиктовала номер, поправила ему волосы, как несколько раз за день делала бабушка, и вернулась к песочнице. «Вот опять „если что“, всё время я это слышу», – подумал Боря, и его начало мутить – то ли от тревожного предчувствия, то ли от целой армии сладких пирожков, съеденных за эти два дня.

Он еще немного поболтался по раскаленной площадке, посидел на качелях, но боялся далеко отходить, чтобы не прозевать маму. Бабуля с внуками ушла, помахав ему рукой. Он тоже решил вернуться и сходить в душ.

Полотенце ему не выделили, но Боря нашел большое пляжное, с ярким тигром на зеленом фоне. После душа и колы стало повеселее, и он решил сразу почистить картошку к ужину. Это заняло много времени: картошка была с черными прожилками, и эти места приходилось обрезать в мусорное ведро, из которого несло табаком и чем-то тухлым. Пока он возился с картошкой, в дверь позвонили. Боря выглянул в глазок и увидел худенькую девушку. Открыв дверь, он с удивлением заметил, что девушка была в кофте на молнии и вид имела болезненный. Узнав, что мамы нет дома, она разочарованно вздохнула и ушла.

Вскоре вернулась мама. Рассеянно похвалив сына, она долго плескалась в душе, а потом легла на диван и задремала. Боря сел на стул и нашел себе занятие: зачеркивать все буквы «с» и «з» в газете. Было душно. Но вот Света зашевелилась, и он подошел, внимательно посмотрел на ее красное лицо.

– Сынок, давай с тобой поговорим. Как прошел твой день? Ты делал чистописание? У тебя плохой почерк. Та-ак, ты, что ль, кошку приволок?! Кто тебе разрешил? И когда только успел?

– Мам, ты чего? Здесь нет никакой кошки!

– Не ври мне! Так, смотри мне в глаза: здесь есть кошка? Я не буду тебя ругать.

– Нет здесь никакой кошки. Тебе что, опять кошка мерещится?

– Не смей из матери дуру делать! Совсем от рук отбился! Думаешь, у меня белка, да?

– Так белка или кошка? – совсем запутался Боря. – Мам, ты лучше отдохни, а я на кухне посижу, хорошо? Тебе принести попить? Дядя Костя мне колу принес, будешь?

Света устало кивнула. Передавая ей стакан, Боря почувствовал, что руки у нее ледяные. Потрогал лоб – горячеватый вроде. «Эх, скорей бы дядя Костя пришел!» – выходя на кухню с энциклопедией, подумал он.

Боря посмотрел на часы: почти шесть, а дяди Кости еще нет. Хорошо, что мама заснула. Ему тоже хотелось лечь на твердую поверхность – невмоготу было сидеть на табуретке, но пол на кухне был грязный. В комнате, конечно, уже почище, не зря же он ползал сегодня с тряпкой. Но там спит мама, и хорошо бы ее не будить до прихода дяди Кости. Хотя бы уже вернулся! Есть хочется, и картошка уже сварилась, вон как пахнет, несмотря на полотенце, в которое Боря ее заботливо укутал. Он прошелся по кухне, чтобы размять ноги, выглянул в окно. На площадке галдели дети, мерно поскрипывали качели. То ли от этого скрипа, то ли от голода Борю замутило, и он налил колы. Стало полегче. Ничего, еще немного потерпеть, и вернется дядя Костя, и они все вместе сядут ужинать…