Все жизни в свитке бытия

Вот что выходит, что получается. Есть я, я, я, я, я … Я, которым всю жизнь служишь, угождаешь, уговариваешь, оправдываешься, стыдишься, и т. д. Есть над ними большое Я, но оно появляется не часто, иногда исчезает в самые ответственные в жизни моменты, например, когда ты охвачен любовью.

И есть Ты! О! Оно не всегда Ты. Вначале это Вы, к которому невыразимо приятно подходить на цыпочках, неслышно, осторожно, как в балете. Позже можно уже смелее подбираться к Ты. И даже подбегать. И обегать, рассматривая и принюхиваясь. Если Ты не рычит и не делает попыток отпугнуть.

Когда от Ты идёт тепло, все я умаляются. Сбиваются в кучку. Освободившееся место занимает со всем хозяйством Ты – теперь уже на правах полноправного обитателя, даже маленькому я неизвестных глубин. Ты – разрастается! И разрастается!

Долго и сладко узнавать и принимать привычки Ты. Радоваться им, потакать, угождать и бояться. Да, да бояться… А вдруг не поймёт, не понравится, не сложится, не сможется, не составится, не полюбится!!!

А твои я уже засохли, они в анабиозе, осталось одно маленькое, ничем не защищённое анорексичное я. Так священно оно служит Любимому. Он прекрасно видит твою полную сдачу. И тут бы фанфарам слегка обозначиться и тихо-тихо проявиться маршу Мендельсона… Тишина.

Ты увеличивается с каждым поклоном Влюблённой и питается её энергией. Его запросы растут. Ты капризничает и делает вид, что покинет из-за малейшего повода: не так улыбнулась, не туда повернулась, не так пошутила – навек отвратила!

Маленькое я вьёт венки из сладчайших приветствий. Обдувает во время сна голову, тяжёлую от похвал и на ночь выпитого пива. Кружится вокруг утром с чашкой кофе. Крутится так и эдак в полной амуниции: лицо как у принцессы, проспавшей в пуховиках до полного довольства, умытое розовой водой. Волосы мягкими кольцами окружают милый овал.

Готовое взлететь от переполняющей любви я, медовым голосом произносит: "С добрым утром, Радость моя!" Голова Ты едва кивает в ответ и поворачивается на другой бок, крепко сомкнув любимые веки.

Незащищённое я мёрзнет от холода, худеет от голода, вянет от недостатка ответных чувств и ждёт, ждёт, ждёт…

И НАСТУПАЕТ ДЕНЬ, когда раздобревший, разомлевший от избытка ласки и всякого иного приобретённого добра, слегка одуревший от скуки, после очередной с поклоном поднесённой чашки кофе, своенравно заявляет: "Забери своё сердце, оно мне мешает".

– Это невозможно, наши сердца слились навсегда. Теперь это одно сердце, – печально отзывается маленькое я. Тебе придется принять это.

Рассерженный альфа-самец уходит на охоту. Его ждут новые приключения, может быть, не такие скучные. Нагулявший силу, он готов к жарким схваткам, новым встречам.

– Не спеши назад, любимый, мы с тобой вместе навсегда, – напутствует его маленькое я.

И вот я устало озирается по сторонам и … оказывается в Пустоте, той самой, о которой с придыханием пишут мистики всех времён. Невероятный восторг – это последнее что осталось на земле от пылкой Влюблённой. Да вот ещё! Крохотный передник вместо фигового листка с вышитой загадочной фразой: "Я и Ты навсегда вместе".

Осознавание маленького я случилось мгновенно, с полным забвением всего, что было, и никаким способом непередаваемым состоянием экстаза. Я – теперь уже настоящее и большое занято строительством собора.

Увиденное некогда на планете Земля творение Гауди «Саграда де фамилия» побудило к созданию строения ещё величественнее и краше. Здесь, в Пустоте, – безграничные возможности для исполнения любого творческого проекта. Перемещаясь с помощью одного только намерения, Я следило за осуществлением капризной мечты.

То безграничное чувство к Любимому ТАМ, – ЗДЕСЬ, в ином измерении, ничем не ограниченное, воплотилось в чудо архитектурного дизайна, немыслимого на Земле. И вот уже свет струится через кружевные отверстия уходящих в бесконечность колонн. И, подобно золотой пыли, сеется повсюду в пределах священного пространства небесного шедевра!

Однажды усталый и разочарованный собственными неудачами, Ты сидел на холме и увидел в свете заходящего солнца неописуемой красоты не то замок, не то облако-мираж. И так затосковал, что внутри возник образ маленькой я – недавно такой близкой. Необычайной силы желание придало ему сил отправиться на поиски своей второй половины сердца. И как долго он будет скитаться, знает только Творец.

Храни то сердце для меня

Бог сотворил Адама как Голема из праха и вдохнул в него душу.

Подобно этому учёные раввины создавали глиняных кукол и оставляли на лбу теургические заклинания, что служило им "аналогом души". Кстати, во все времена то же самое пытались делать и другие земные демиурги.

Почему это сумрачное существо талмудических легенд внушает такую тревогу и такую тоску? И кроме того, многие трансформации оканчиваются катастрофой, фатальной не только для самого Голема, но, что гораздо хуже, для его создателя…