Всё золото мира

Судите сами: на небольшом пространстве – четырех-пяти городских кварталов между пятой и восьмой стрит и пересекающими их улицами Олив, Мэйн и Бродвейем – расположились более пяти тысяч бизнесов, занимающихся драгоценными металлами – их покупкой, продажей, изготовлением изделией из драгоценных металлов и драгоценных камней, и их продажей. А если учесть, что застраивался этот район примерно сто лет назад, в двадцатых годах двадцатого века, что небоскребов там, в отличие от расположенного рядом Финансового Окуруга, – так вот, небоскребов в «золотом округе» совершенно нет, состоит этот район главным образом из зданий шести-семиэтажных. Все этажи, кроме первых, заняты офисами, зато на первых этажах – буйство красоты и богатства… Войдешь – и сначала хочется закрыть глаза. Так в горах выходишь из затененнной прохладной комнаты на ледник, где снег слепит и сверкает всеми мыслимыми цветами и оттенками, как драгоценные камни. Но здесь нечто обратное – драгоценные камни сверкают, как снег. Они разные: алмазы, сапфиры, рубины, жемчуга, аквамарин, топаз, турмалин – господи, чего только тут не встретишь!

Займемся арифметикой: предположим, пять тысяч бизнесов. Среди них и малюсенькие, размером с гостиную в небогатом доме, магазинчики. И внушительные залы, где ряды прилавков кажутся сначала бесконечными… Но возьмем нечто среднее: средний магазин имеет, скажем, десять тысяч изделий. Значит, пятьдесят миллионов образцов колец, серег, браслетов, брошей, зажимов, запонок, цепочек, крестиков, могендовидов, полумесяцев, подвесок, кулонов – всего не перечесть – открываются взору изумленного покупателя в этом небольшом городском кваратале.

Суммарная ценность находящихся в этом квартале драгоценностей превышает, по мнению экспертов, три миллиарда долларов.

Но это мы с вами вели речь о том, что публика видит. А видит она блеск хрустальных витрин, искусную подсветку, видит усиленные полицейские наряды, неторопливо и с видимым безразличием прогуливающиеся посреди всей этой роскоши. Публика не видит заваленных бумагами и часто совсем непрезентабельных офисов, где среди компьютеров, телефонов, факсов, телетайпов, принтеров и мониторов и рождается роскошь того, что лежит на прилавках. Но это, так сказать, в переносном смысле… Но и в прямом смысле рождение этой роскоши происходит тоже здесь, в этом квартале. Здесь находятся десятки ювелирных производств – неброских помещений с хорошо отлаженным искусственным климатом, где за хорошо освещенными столами работают незаметные тихие люди. И создают эти люди ювелирные изделия на все вкусы – от ширпотреба для офисных машинисток до уникальных ювелирных произведений искусства, предназначенных для людей богатых. Впрочем, богатству, как и бедности, нет предела – и потому в тихих помещениях «Золотого Округа» создаются не только очень дорогие вещи, но и шедевры – и на них тоже находятся покупатели, поскольку рынок торговли изделиями из золота не имеет границ – не только вширь, но и в высоту.

А привели мы тебя сюда, читатель, поскольку командует одним из небольших магазинов в этом «золотом районе», некто Андре Димон. Магазинчик у него скромный, но не спешите делать выводы – на два этажа выше в том же здании находится ювелирная мастерская, которой Андре тоже руководит. Называется эта компания – «Корунд». И, естественно, тут же, неподалеку – невзрачный офис. Для переговоров с высокопоставленными корпоративными представителями он не слишком подходит, но Андре это совершенно не волнует. Такие переговоры – не его уровень. Их ведет хозяин. Ну, наверное, не сам Хозяин, но кто-то из его представителей – тех, что покрупнее Андре. И для таких переговоров у них есть офисы в Беверли Хиллс, в Сенчури Сити, да мало ли еще где…

И еще нам будет небесполезно узнать, что из знакомых нам уже личностей сюда раз в неделю заглядывает Гэс Сандерс. Тяжело проходит по недлинному коридору, опираясь на палку, заходит в офис к Андре, где его уже ожидает папка с аккуратно сложенными бумагами, которые Гэс небрежно просматривает. А еще ждет Сандерса неприметный оклеенный скотчем коричневый сверток. Гэс привычно взвешивает его – сначала на руке, потом – на весах, стоящих тут же, на столе. Прячет в неприметную сумку грязно-серого цвета, прощается с Андре и отправляется восвояси. Больше он никуда не заглядывает. А мы, читатель, полюбопытствуем…