Всеблагое электричество. Пенталогия

Рамон настороженно вертел из стороны в сторону брандспойтом огнемета, я тщательно освещал тени за колоннами, что тянулись с обеих сторон подземного коридора, а потом мы вышли в небольшой зал, и мне с трудом удалось удержаться от восхищенного ругательства: посреди помещения на небольшом возвышении стоял каменный саркофаг. Каменный саркофаг, обложенный потемневшим от времени листовым свинцом!

Нашли! Неужели нашли?!

Я приложил к губам палец, давая команду сохранять молчание, первым подступил к саркофагу и достал гранату.

— Будь готов! — почти беззвучно выдохнул вставшему рядом Рамону. Затем уперся ладонями в неподъемную каменную крышку, поднатужился и, одним рывком сдвинув ее наполовину, отпрыгнул в сторону.

И сразу выругался, но уже без всякого восхищения. Насколько успел заметить — саркофаг оказался пуст.

Рамон подтвердил:

— Никого.

Я вернулся к усыпальнице и с раздражением вырвал закрывавшую ее изнутри металлическую сетку.

— Дьявол! Упустили!

Крепыш резонно заметил:

— По крайней мере, место правильное.

— Одна из лежек, только и всего, — с горечью произнес я.

— Ну не знаю, под описание ветеринара зал вполне подходит, — утешил меня крепыш и простонал: — Дьявольщина! Как же ломит поясницу!

— Отдохни, — предложил я, в расстроенных чувствах приставил винчестер к саркофагу и уселся на нижнюю ступень.

Рамон избавился от баллонов, аккуратно уложил их на пол и с наслаждением потянулся, распрямляя спину. Затем похлопал по массивной крышке саркофага и спросил:

— А свинец зачем? Сетка еще какая-то…

— Кто бы мне сказал, — пробурчал я в ответ.

Тогда мой любознательный напарник забрал фонарик, посветил внутрь и воскликнул:

— Да здесь целый склад! Свечи, бочонки, чемоданчик какой-то! — Недолго думая он забрался внутрь и взломал ножом замок саквояжа. — Ого!

— Что там? — заинтересовался я, поднимаясь на ноги.

Рамон потряс толстенной пачкой египетских гиней и сунул их мне.

— Куча денег, Лео. Здесь целая куча денег!

— И они не ваши… — прошелестел вдруг от входа чей-то безжизненный голос.

Едва не выронив от испуга фонарь, крепыш осветил заставшего нас врасплох малефика, и таившиеся под его широкополой шляпой тени рассеялись, не в силах противиться электрическому свету.

Мавр прикрыл лицо черной ладонью и шагнул в сторону, тотчас из темноты на подмогу ему выступило двое других. Они начали расходиться в разные стороны и охватывать саркофаг полукольцом, а я просто замер на месте, не зная, что предпринять.

Огнемет лежал на полу.

На полу. Огнемет.

Второй огнемет в ранце за спиной, его не достать, а этот на полу. На полу…

И тогда я бросил под ноги гранату.

Просто выдернул неподатливую чеку и бросил гранату под ноги, а сам перевалился через край саркофага к Рамону, истошно визжа:

— Закрывай!

Крепыш поднырнул под сдвинутую мной плиту, приподнял ее и только вернул на место, как грянул взрыв! Мы словно в колоколе во время боя башенных часов оказались. На миг я потерял сознание; потом очнулся и сразу закашлялся из-за едкой гари, проникшей в узенькую щель.

Тогда закопошился Рамон; он уселся на задницу и принялся вытирать текшую из носа кровь, которая в свете фонаря казалась багряно-черной.

— Ну что? — спросил он.

Я скорее разобрал его слова по губам, нежели услышал; в ушах стоял звон. Ничего не ответил, просто ткнул указательным пальцем вверх.

Совместными усилиями мы сдвинули неподъемную каменную крышку и высунулись в затянутое черным дымом помещение. На полу еще догорали лужицы керосина и чадили три обугленные фигуры.

Закашлявшись, я первым выбрался наружу и помог вылезти Рамону, который, даже будучи контуженным, не забыл прихватить с собой набитый деньгами саквояж.

— Каюк огнемету, — прохрипел он, зайдясь в приступе кашля.

— И нам тоже, если не уберемся отсюда, — прохрипел я и заковылял на выход. — Задохнемся!

— Не успеете! — успокоил меня щеголеватой наружности господин в дорогом костюме и нервно расправил перепачканные сажей усики. Выступив из темноты, он склонился над одним из мавров и спокойно раскурил сигарету от объятой огнем одежды малефика. — Не успеете, виконт, уж это я вам гарантирую со всей ответственностью!

Я поверил ему сразу и безоговорочно.

Не успеем.

Часть вторая Лазарь. Пятнадцатый номер периодической системы и ручные гранаты

1

Человеческий разум — бездна, полная загадок, но тело зачастую может дать ему сто очков вперед. Иной раз мысли еще только пускаются в свой стремительный бег, а спинной мозг уже раздает команды. Все мы — рабы рефлексов. И в этом нет ничего плохого; нередко это спасает нам жизнь.

Когда из темноты, едва-едва разгоняемой догоравшими лужицами керосина, выступил щеголеватой наружности господин с перепачканным сажей лицом, я не стал вслушиваться в его слова. Тело среагировало само.

Раз! — и нас уже разделяет массивный саркофаг.