Всегда будешь ты

– Именно. Миронов-младший точно бы такой подставы не простил, откопал бы Глебку за тридевять земель. А если бы не откопал сам, всегда есть кто-то еще, готовый за него отомстить. Главное, что все равно списали бы на него.

– То есть наркотики тебе и не были нужны. Ты изначально хотел только подставить его.

– Конечно. Но парню надо было вбить в голову, что эта наркота – все, о чем я мечтал в жизни. Нужно, чтобы он был уверен, что меня интересует эта сделка, а не его смерть. Так как на почве любви к погибшему отцу он поехал крышей, парень согласился на все условия. – Я покачала головой, а Марк нахмурился, – его смерть в твоих же интересах. Ты влезла в дерьмо по уши, если бы не проблемы с головой, Глебка уже давно бы тебя рассмотрел и пристрелил к чертовой матери.

– Может, оно и к лучшему, – пробормотала я, но он услышал и разозлился. Схватил меня за руку и резко поднял с кресла.

– Думаешь, он сразу тебя пристрелит? – спросил зло, – нет, милая, сначала он вдоволь тебя изведет, что тебе раем покажется твое нынешнее положение. Ты будешь ползать у него в ногах, умоляя прикончить… – тут он обратил внимание на шрамы на запястьях, отвлекся и провел по ним пальцем – свежие… Ты, что, совсем с катушек слетела?

– Не твое дело, – вырвала я руку и рухнула обратно в кресло. Он немного посверлил меня взглядом, потом достал сигарету из пачки, а я встала. – Где я могу лечь?

– В той комнате кровать. Но одна, так что спать придется вместе. Кровать довольно широкая, так что жаться друг к другу не будем.

Я кивнула и вышла из кухни. Оказавшись в комнате, немного посидела на кровати, приходя в себя. Марк тут, Марк рядом, на расстоянии вытянутой руки. Только расстояние это длиной в километры, и не сократится никогда. Я стянула джинсы и залезла под одеяло. Уснула быстро, а проснулась оттого, что заболела рана. За окном было темно, Марк спал у края, повернувшись ко мне спиной. Я тихонько слезла с кровати и прошла в кухню. Зажгла настольную лампу и, стянув футболку, осмотрела рану. Она не кровоточила, но ныла. Я немного прошлась по кухне, боль стала утихать.

– Болит? – раздался вдруг голос за спиной. Вздрогнув, я обернулась и увидела в дверном проеме Марка, он стоял, прислонившись к косяку и хмуро на меня смотрел.

– Немного, – буркнула я, хватаясь за футболку и натягивая ее на себя. Он быстро окинул меня взглядом и отвернулся. Футболка едва прикрывала трусы, так что я поспешила уйти, но он ухватил меня за руку, когда я оказалась рядом. Я инстинктивно замерла, не глядя на него, он тоже смотрел куда-то перед собой.

– Знаешь, каково это, каждый день просыпаться с мыслью, что тебя нет? Не у меня нет, а вообще нет. Нигде. Что тебя убили там, и тело твое сожгли, даже его не оставив мне.

Он повернулся ко мне, рассматривая мое лицо, а я с трудом ответила:

– Уверена, ты быстро нашел мне замену.

– Конечно, – усмехнулся он, отпуская меня и проходя в кухню. Я медленно повернулась к нему лицом, он закурил. – Мне было легко. Я собрал тебя по кусочкам. В каждой девушке находил что-то от тебя, а потом сводил себя с ума этой деталью. Пресытившись, бросал, искал новую. Так что, если собрать их всех, да – я нашел тебе замену.

Я прошла к столу, достала сигарету, а Марк продолжил:

– Со временем можно ко всему привыкнуть. У меня куча девиц, у тебя какой-то странный мужик.

– Я с ним не живу, – сказала я, теребя в руках сигарету.

– В смысле? – не понял он, – по всему видно, что у вас с ним роман. Или… Ты с ним не спишь?

Марк посмотрел на меня, а я глубоко вздохнула и покачала головой.

– Нет. Я вообще за все это время ни с кем…

Он затушил окурок и встал передо мной.

– У тебя за пять лет никого не было?

Я промолчала, разглядывая свои руки, жалея, что вообще затеяла этот разговор. Что он хочет услышать в ответ? Что он единственный, с кем я хотела быть? Что после него я даже подумать не могла ни об одном мужчине без отвращения? Глупости все это. Как тогда была дурой, так ей и осталось. Думала, буду ненавидеть его, но он вернулся, и я не хочу, чтобы Марк хотя бы мысль допустил, что я могла забыть о нас. Любовь снова рвалась наружу, отчаянная, какая-то суицидальная больная любовь. Я не должна дать ей волю.

Я вскинула на него глаза и на мгновенье показалось, что в его глазах я увидела боль. Что все, что он говорил, правда, и он страдал все эти годы, мучаясь тем, что сделал со мной, тем, что все разрушил, сломал.

– Марк, – прошептала я, собираясь с силами, но больше ничего не смогла сказать. Он обхватил мое лицо своими руками и стал целовать. Внутри что-то задрожало, одна часть меня противилась, а другая… рвалась навстречу, ища его губы, его руки. И я поддалась ей, словно поверила в то, что не было этих пяти лет отчаянья, не было его предательства. Марк стянул с меня футболку и начал целовать мое тело. Я видела, как он хочет меня. Как прежде, даже сильнее, чем прежде.