Всегда бывает первый раз

– Правильно! – Я искренне обрадовалась. – Поезжайте! Оздоровите ребенка. А уж потом я своими овощами-фруктами в Подмосковье окончательно укреплю ее иммунитет.

– Мам, – дочь замялась, – вообще-то мы на все лето хотели уехать.

– То есть как? – чувствую себя рыбой, выброшенной на сушу. – А как же дача?! – с трудом справляюсь с внезапным приступом удушья.

– Ну что дача? – кажется, вижу, как Аленка дергает плечом и кривит губы. – Запах навоза, шум газонокосилок – никаких удобств.

Задыхаюсь от возмущения: что-то я не помню, чтобы раньше наш участок вызывал у дочери столько негативных эмоций. Да и насчет удобств она, конечно, загнула: горячая вода, туалет и душ в доме, даже полы теплые – чем плохие условия?

– И моря там нет, – резюмирует Аленка, и я капитулирую: моря действительно нет.

Они уезжают, а я выписываю круги перед мужем и рисую ему заманчивые перспективы незапланированного отдыха в Испании. Муж какое-то время слушает, а потом безапелляционно заявляет:

– Нас туда не приглашали.

Какое-то время я спорю:

– Не приглашали не в Испанию, а на виллу родителей Пола. Так мы туда и не поедем. Поживем где-нибудь неподалеку, в симпатичном и недорогом отельчике.

– Помидоры засохнут, – напоминает мой благоверный, которого на самом деле грядки интересовали не больше, чем брачные обряды африканских племен.

Помидоры не засохнут. Июнь выдался мокрый и холодный. Сижу в Москве. Ехать на дачу нет ни малейшего желания. Все так же слоняюсь по квартире, не пытаясь найти себе достойное занятие. В редкие моменты просветления погоды переношу свои хождения во двор. Направо, до мусорного бака, и обратно, к брошенному кем-то из соседей прицепу. В один из таких моционов встретила Аллу. Она семенила по двору и тащила за руку надрывно плачущего Матвейку.

– Мороженое клянчит, – объяснила она, остановившись возле меня, – а у него гланды.

Мычу что-то нечленораздельное в ответ: нет желания разговаривать. Алла ничего не замечает, говорит:

– На УЗИ ездили.

Стряпаю на лице вопросительно обеспокоенное выражение: что-то с ней или с Матвейкой?

– Динка опять беременна. Девочка у нас будет, – отрапортовала Алла с радостно-идиотической улыбкой на лице.

– Поздравляю, – вяло выдавливаю я.

– Фотку видела. Носик курносый, ротик бантиком. А твои как? – Это она про беременность Аленки. А я ни снимков не видела, ни пола будущего ребенка не знаю. Нам не говорят. Пол считает – плохая примета.

– Нормально, – буркаю я и пытаюсь нырнуть в подъезд, но меня догоняет Аллино внезапно унылое:

– Ну, у твоей-то все хорошо… Муж, работа, врачи, условия.

Молчать – верх неприличия, и я спрашиваю:

– А у Дины?

– У этой семь пятниц на неделе. Она то на Гоа с детьми собирается. Говорит, там жизнь дешевая и красота страшная. То в суд подавать.

– На алименты? – других предположений у меня нет.

– На них тоже можно было бы. Если бы эта дуреха точно знала, кто отец.

Мое настроение улучшается. Все-таки Аленка воспитана должным образом и умеет соблюдать приличия. В будущем отцовстве Пола сомневаться не приходится.

– С государством собралась судиться. Блаженная. – Алла отсылает давно примолкшего Матвейку к качелям и продолжает: – Хочет материнский капитал на свое образование потратить. Только кто ж ей позволит? Раньше надо было учиться.

– Учиться никогда не поздно. – Даже я не слишком верю в это утверждение. Зато чувствую гордость за собственную дочь. Вот кто не упустил время и учился, не жалея себя. А теперь может пожинать плоды и вообще не париться о получении бюджетной копеечки.

– Думаешь? – Алла машет рукой Матвейке. – Ладно. Пойдем мы. А то Диночка позвонит, дома не застанет – волноваться будет. Ей нельзя волноваться.

– Вы же только что виделись.

– Вот и я о том же. Все время говорю: «Чего трезвонить по пять раз на дню?!» – «А я, – говорит, – мамочка, переживаю, как вы, что вы?» Ну психопатка просто. А сейчас вообще все усилилось во сто крат. И волнуется, и раздражается, и злится. Все ей не то. Все не так. Беременность, конечно, не самое комфортное для здоровья состояние, но ведь надо знать меру. А Дина себя совершенно не контролирует. И что с ней творится – ума не приложу.

– Возраст, наверное, – замечаю я.

– Ага, – соглашается Алла, – переходный.

– Какой? – было бы чем, я б поперхнулась.