Всегда есть выбор

Рейли ничего не ответил, а только покачал головой и дал кондитеру лишнюю монету, чтобы тот не задавал больше вопросов. После приема, оказанного ему и его людям в деревне, он не хотел, чтобы кондитер узнал, что он из Крейвен-Холла.

Куда теперь? — думал Рейли. Зная педантичный характер матери, он был уверен, что она заранее уведомила поверенного о приезде ее сына. Но раз Ферман отсутствует две недели, письмо, верно, пылится у него под дверью непрочитанным. Ничего не поделаешь, придется завтра наведаться еще раз.

А это означает, что они в любом случае обречены на то, чтобы остаться в этом проклятом Нортумберленде еще на одну ночь. И притом в Крейвен-Холле. Он даже вздрогнул при этой мысли. Мало того, что спать на диване неудобно, так еще и еда отвратительная!

— Не могли бы вы подсказать, — спросил он у кондитера напоследок, — где здесь у вас лучше всего кормят?

— Кроме как у меня, — ответил тот, почесав в затылке, — я еще мог бы порекомендовать трактир «Четыре почты» в конце деревни, на перекрестке почтовых дорог. Там прекрасная кухня и отменное вино.

— Спасибо, любезный, за помощь.

Выйдя из кондитерской, Рейли приказал кучеру:

— Поезжай в «Четыре почты»! Там мы, наконец, сможем поесть!

Откинувшись на спинку сиденья, Рейли сунул в рот печенье. Его мысли снова вернулись к жене. Он представил себе, как будет уговаривать ее съесть пирожное, распустить волосы, прикоснуться к нему…

Рейли вздохнул. Может, на него действует воздух Нортумберленда, но у него вдруг появился аппетит. И не только к еде.

Закатав рукава и надев поверх платья фартук, Джейн собралась приступить к делу. Прежде всего, она займется комнатой, смежной с ее спальней, решила она, чтобы Рейли не пришлось снова ночевать в гардеробной.

По дороге на второй этаж ей навстречу попалась Мадлен. По лицу той было заметно, что у нее произошла стычка с миссис Грейвз. Джейн улыбнулась горничной, пытаясь отвлечь ее. Не хватало еще вмешаться в скандал между высокомерной француженкой и мрачной экономкой!

— Мадлен, — сказала она, — я рада, что ты с нами.

Но реакция горничной оказалась совсем не такой, какую ожидала Джейн.

— Что… это… на вас надето? — ужаснулась Мадлен.

— Я не хочу пачкать платье. Тебе тоже понадобится фартук. Здесь столько пыли. Я хочу, чтобы ты сегодня помогла мне привести в порядок хотя бы одну комнату.

— Никогда в жизни… я не надену ничего похожего на это… тряпье, — побагровев, сказала Мадлен с презрением, достойным самой графини. — Более того, я никогда не буду заниматься уборкой. Я горничная в услужении у дамы. В условия моего контракта не входит ни уборка хлама, ни ведение хозяйства. И я не собираюсь жить в таких невероятных условиях и так далеко от культурного общества!

Выпрямившись во весь свой небольшой рост, Мадлен заявила:

— Я беру расчет, миледи, и немедленно. Если вы будете столь добры и прикажете заложить экипаж, я сейчас же уеду в деревню, где надеюсь купить билет на почтовый дилижанс.

Джейн была ошеломлена напором француженки. Конечно, виконтесса могла бы возмутиться наглостью Мадлен, но дочь викария почувствовала облегчение от возможности избавиться от капризной горничной. Стараясь не выдать своей радости, Джейн сказала, притворно нахмурившись:

— Если вы решили уехать, я не буду вас задерживать.

Джейн дернула за шнур колокольчика, чтобы вызвать экономку, еле сдержав желание самой выбежать на крыльцо и велеть подать карету, только бы Мадлен поскорее убралась из Крейвен-Холла.

Как обычно, экономку пришлось ждать, но когда та, наконец, появилась, Джейн приказала:

— Велите отвезти Мадлен в деревню. Она уезжает.

— Начинается, — мрачно заметила миссис Грейвз.

— Что начинается? — спросила Джейн.

— Никто не остается в Крейвен-Холле… надолго. — Джейн показалось, что губы экономки слегка дрогнули в зловещей улыбке.

Игнорируя столь мрачное предсказание, Джейн кивнула француженке:

— Пришлите свой адрес, чтобы виконт мог отправить вам ваше жалованье.

— В этом нет необходимости, — высокомерно заявила Мадлен. — Я осталась в услужении у графини и вернусь к ней.

Про себя Джейн подумала, что графиня вряд ли будет в восторге от горничной, самовольно покинувшей место службы, но промолчала. Она холодно попрощалась с француженкой и пошла заниматься делом.

Однако начало было обескураживающим: она никак не могла открыть дверь в соседнюю с ее спальней комнату. Дверь либо заперта, либо ее заклинило. Вздохнув, она отправилась на кухню, где застала Антуана, который требовал от миссис Грейвз предоставить ему комнату. На пространную речь француза экономка отвечала односложно. Антуан комментировал ее слова по-французски. Джейн достаточно владела этим языком, чтобы понять, что мнение камердинера о миссис Грейвз было отнюдь не лестным.

— Антуан, — обратилась к нему Джейн, — у меня есть предложение. Почему бы вам не помочь мне привести в порядок жилые комнаты? Тогда у вас будет и комната, и гардеробная.

— Спасибо, миледи, но я сейчас сказал домоправительнице, что вам не следует самой убирать дом. Нам нужны слуги.

— Никто не придет, — заявила миссис Грейвз.