Всегда говори «Да!»

Взгляд, который он встретил, был одновременно и горячим и ледяным.

– Найди себе какое-нибудь другое место для завтраков.

Глава 3

– Убирайся отсюда.

Эбби обернулась, надеясь, что Гай говорит это Хантеру, а не ей. Фотограф настоял на том, чтобы проводить ее, хоть она и просила этого не делать.

План был прост: поймать Гая, когда он будет закрывать кафе, извиниться перед ним и убедить его в том, что Уоррен больше не появится. Если будет необходимо, поумолять его немного. Но не успела Эбби ступить на порог, как босс с полотенцем, свисающим с плеч, начал трясти крючковатым пальцем.

– Оба! – кричал он. – Вон!

– Можем мы поговорить об этом?

– Нам не о чем разговаривать. Я предупреждал тебя, когда нанимал на работу, чтобы ты все драмы личной жизни оставляла снаружи, и я именно это имел в виду. Если у тебя не получается, тогда до свидания. Там полным-полно официанток, которые могут выполнять твою работу, не провоцируя кулачные бои в разгар завтрака.

– Эбби не провоцировала драку, – вмешался Хантер.

– Не лезь в это, – резко бросила она фотографу. Его помощь уже и так вызвала достаточно проблем.

– Прекрасно. – Он поднял руки, притворяясь, что сдается. – Делай как знаешь.

– Спасибо. – Жаль, что он не отступил с такой же легкостью сегодня утром.

– Неужели вы не можете дать мне еще один шанс? – спросила Эбби, вновь поворачиваясь к боссу. – Я знаю, что утром все было ужасно…

Гай снова затряс указательным пальцем:

– Ты не только спровоцировала драку, так еще и ушла, оставив нас без рабочих рук.

– Я знаю и очень-очень сожалею. Обещаю, что я исправлюсь!

– А кто исправит то, что я потерял клиентов?

Кафе находилось по соседству с домами, где жили постоянные клиенты. Гай не потерял никого.

– Пожалуйста, Гай! Я очень вас прошу. Мне нужна эта работа.

– Ты должна была подумать об этом до того, как устраивать разборки в своем маленьком любовном треугольнике!

Любовный треугольник? Так вот как он все это увидел? Любовный треугольник?!

– Это совершенно не то, что вы подумали.

Гай прервал ее шлепком полотенца, которое он перекинул с одного плеча на другое.

– Меня не волнует, что это было, – сказал он. – Ты все равно уволена. – Он повернулся к ней спиной.

Уволена. Не может быть.

– Но Уоррен не вернется, – говорила она, идя следом за ним. – Я была в суде, у меня на руках судебный запрет.

Дверь кухни захлопнулась перед ее носом.

– Вы должны мне мою зарплату! – крикнула она через окошко заказов.

– Какая зарплата? Я ее удерживаю, чтобы компенсировать причиненный ущерб.

Ущерб! Пара разбитых тарелок не могла равняться по стоимости ее зарплате, какой бы маленькой она ни была.

– Вернись завтра, когда он остынет, – услышала она голос Хантера.

– Тебе не надо пойти поснимать что-нибудь или еще чем-нибудь заняться? – Она думала, что он уже давно ушел.

– Нужный свет уже пропал, – ответил он.

– О, хорошо. Значит, мы оба что-то потеряли сегодня. От этого я чувствую себя намного лучше.

Грубо? Да. Но Эбби была не в настроении говорить приятные вещи. Протиснувшись мимо Хантера, она направилась к двери. И, как делал сегодня весь день, он направился следом.

– Ты найдешь другую работу, увидишь.

Ему легко говорить. У него есть работа.

– Ты хоть представляешь, как трудно мне было получить эту? – Конечно же, он понятия не имел. – Новость для тебя: работа не растет на деревьях. Особенно если у тебя нет навыков. Или опыта. – Единственное, что Эбби умела, – это готовить, убираться и справляться с приступами гнева Уоррена. Вряд ли это можно вписать в резюме. – Благодаря сегодняшнему дню я даже не смогу получить рекомендации от Гая.

Неожиданно Эбби почувствовала себя опустошенной и присела на ступеньки ближайшего здания. Все тело ныло, будто ее переехал грузовик.

Она запустила пальцы в волосы, избавляясь от того, что еще осталось от прически.

– Знаешь, что бесит больше всего? – спросила Эбби Хантера. – Уоррен – плохой парень во всей этой истории, но при этом у него есть все: квартира, работа, деньги…

– Свеженький судебный запрет.

– Большая беда! Ну не сможет он подойти ко мне ближе, чем на сотню ярдов. Ты сам сказал, он двинется дальше прежде, чем мы успеем моргнуть. А в то же время что есть у меня? Никакой работы и паршивые девятьсот долларов в банке. Скажи мне, где тут справедливость?

– Не могу.

Слезы жгли ей глаза. Она сморгнула их.

– Я лишь хотела вернуть свою жизнь. Разве это так ужасно и неправильно?

– Нет.

– Я была так близка к этому! – И ведь действительно была! У Эбби была работа, она откладывала деньги. Пока мистер Герой-спасатель не решил поступить по-своему. А теперь все было разрушено. – Ну зачем ты ударил его?

Хантер присел на ступеньку рядом с ней:

– Я уже сказал тебе.

– Я знаю, знаю. Он чуть не разбил твою распрекрасную камеру.

– Так уж получилось, что в этой распрекрасной, как ты сказала, камере вся моя жизнь.

– Так же было и с моей работой! – бросила Эбби в ответ. – Могу поспорить, ты даже не подумал об этом, когда решил побыть крутым с Уорреном, не так ли? Кому какое дело до Эбби, да? Какая разница. Она – просто бесполезный кусок…