Всегда кто-то платит

Отец с матерью рано поженились, были, считай, совсем детьми. И отец не нагулялся. Мама отчего-то очень спокойно к этому относилась. Кто ей вбил в голову, что мужчина полигамен от природы? Она терпела и прощала. Он всегда возвращался. А куда ему было деваться? Несколько раз он хотел уйти насовсем. В первый раз, по рассказам мамы, это случилось, когда она была уже на седьмом месяце беременности. Тогда она винила во всем себя – брак, как тогда было принято, случился «по залету». И я получилась «по залету». И что б меня это колыхало? Да полстраны «по залету», только не признаются. Вроде как неприлично, неправильно. А по мне так – все равно. Я детей хотела и родила. А на Колю мне плевать с высокой колокольни. Мои дети. Залетные, перелетные. Захочу, и третьего рожу. Но мама переживала. Говорила, что вряд ли бы отец женился на ней, если бы «ничего не было». Я думаю, что и мама не вышла бы за него замуж, если бы не беременность. Не знаю, как она родила меня здоровой – все последние месяцы беременности она проплакала. Каждый день. Он приходил и говорил, что не вернется. Мама была согласна на все, лишь бы он уже ушел и не возвращался. Но по закону разводиться с беременной женой нельзя. Нельзя, пока ребенку не исполнится год. Закон стоял на стороне молодой матери. И хотя сама молодая мать мечтала о разводе, ей все в один голос твердили – подожди, роди сначала, пусть ребенку годик хотя бы исполнится, потом разведешься. И мама ждала. Она была совсем молоденькой, дурочкой. Всем верила. Ее родители были только рады, что спихнули дочь замуж. С родителями мужа отношения не сложились. Она мне много про них рассказывала. Свекор пил беспробудно. Свекровь была жесткой. Мама пыталась пожаловаться свекрови, но та всегда была на стороне сына. Считала, что он правильно сделал, что нашел себе другую бабу. Отчего-то она считала невестку плохой женой. Всей округе раструбила, что по расчету залетела. Да какой там расчет? Отец же был голодранец – одни штаны да одни ботинки на все сезоны. Жили они в поселке, но и там были свои «богатые» и «бедные». Отец считался из «богатых» – у его родителей свой дом был, аж в три комнаты. А мама вроде как из «бедных» – домишко на краю поселка, одна комната, зато огород большой. Все в говне по колено, по одним дорогам ходят, но тоже мезальянс, скоты. Сколько они моей маме крови попортили… Свекровка поставила условие, что ни невестке, ни ребенку дом не достанется. Пусть даже не мечтает. Сын у нее один, а баб и детей у него может быть много. И что теперь – каждой дом отписывай? Захочешь уйти – скатертью дорога. С чем пришла, с тем и уйдешь. Мама согласилась. Она мечтала уехать из этого поселка, с моим отцом или без него – без разницы. Лишь бы уехать. А пока – намывала полы под приглядом свекровки, вставала в пять утра и работала до позднего вечера. Свекровь же все равно ее упрекала – ленивая, неповоротливая, жопу разъела, смотреть тошно. Жрать, мол, успевает, а по хозяйству – не успевает. Ну, беременная, не больная же.

Мое рождение совпало с окончанием новой счастливой жизни моего отца – то ли он бросил любовницу, то ли она его. И он встречал мою маму из роддома, как примерный семьянин. Даже фотография сохранилась. Мама, измученная долгими родами, уставшая, некрасивая, смотрит с ужасом на отца, который, с не меньшим ужасом, держит кулек с младенцем. Она не знала, как реагировать на его возвращение. Все вокруг говорили, что она должна радоваться и быть счастлива. Но она не радовалась и уж тем более не была счастлива.

Отец продолжал уходить в загулы. Мама еще кормила меня грудью, когда он опять ушел. Но никак не мог определиться – то ли насовсем, то ли временно. Мама жила в доме свекровки и продолжала вкалывать, как ломовая лошадь. Свекровь, посмотрев на младенца, объявила, что ребенок не из их породы, что наверняка нагулянный, и сидеть с «этой», имея в виду собственную внучку, не собирается. «Девка», как называла меня бабушка, ей сразу не понравилась – худая, синяя, крикливая. Спать не дает. Мама хотела вернуться в свой дом на окраине поселка, но ее мать не приняла – ушла к мужу, так и живи там, нечего бегать туда-сюда. Новая любовница моего отца караулила маму на улице и просила «отпустить». Мама соглашалась, но любовница не верила. Наверное, отец говорил, что жена его не отпускает.