Всегда наготове

– Радуюсь, что сейчас не тридцать седьмой, – Петрович взялся левой рукой за пояс брюк, а правой потянул застежку «молнии». – После таких обвинений меня бы уже к вечеру расстреляли…

Леночка вышла из студии, обернулась на пороге и сильно запустила стирашкой в античную гипсовую голову. Не порадовавшись точному попаданию, понуро побрела по коридору. Сверхурочные занятия, когда она бесконечно рисовала и стирала нарисованное, снова убедили ее в безнадежности попыток «ухватить» движение.

Размышляя о собственной бездарности, Леночка, шла по коридору и вдруг осознала, что шагает в такт едва ощутимым толчкам, сопровождаемым стонами и хрипами. Подчиняясь девчоночьему любопытству, приоткрыла дверь директорского кабинета и застыла на пороге. Перед ней, поочередно напрягаясь, совершали вращательные и одновременно возвратно-поступательные движения до боли знакомые ягодицы Петровича, поверх его головы ритмично качались стройные ноги Изольды Леонидовны, а левая рука директрисы, свешиваясь с плеча натурщика, указкой отшлепывала такт по его правой мускулюс глютеус.

Карандаш стремительно летал по бумаге, но мышцы меняли форму и конфигурацию. Леночка поспешно потянулась за стирашкой и фыркнула с досадой: резинка осталась в студии. Девочка торопливо перевернула лист, затем второй, третий… Изрисовав набросками альбом, тихо прикрыла дверь и радостная помчалась домой.

Ленусис ИвАнова с картиной «Вечное напряжение» стала знаменитой. Тридцать шесть набросков, расположенные на одном полотне по кругу, создавали иллюзию бесконечного движения. Картину через интернет купил некий «прожженный» российский меценат, а через полгода полотно с Сотбис «ушло» за сто тысяч американских денег.

В масс-медиа развернулись словесные баталии. Западные СМИ запестрели статьями об экспансии Русской культуры и ее негативном влиянии на европейские и американские нравственные ценности, моральные принципы и традиционные устои.

Россияне отлаивались штампами о вывозе за бесценок самобытных шедевров западными дельцами.

Относительно трезвый голос прозвучал из интернета. Дословно: «Эта задница красочно показала все тончайшие изменения выражений человеческого лица???? в момент наивысшего душевного подъема».

И это правда. Зритель в первый момент разглядывания художественного полотна ощущал сильнейшее сексуальное возбуждение, к которому постепенно добавлялись тревога за незапертую дверь, не выключенный утюг, открытый кран; примешивалось желание стать депутатом Госдумы, космонавтом, писателем и публиковать свои творения на популярном литературном сайте. Много всяких чувств вызывала картина.

Петровича пригласили участвовать в телепередачах: «Человек года», «Он сделал себя сам» и других. Слава не испортила чистую живую душу Петровича. Он по-прежнему сторожит Школу Искусств, чинит водопровод и пробивает канализацию, вкручивает лампочки; регулярно, упорядоченно и не случайно «жарит»… впрочем, – это личное. С утра до обеда работает натурщиком, и всегда готов за рюмку беленькой показать задницу всем Российским художникам, а за стаканчик виски – и зарубежным. Блин!

День летнего солнцестояния

Через своих героев вглядываемся в себя. Практической пользы не ждем, но занятие интересное

Мимоходом

В половине первого ночи солнце скрывалось за горизонтом, начинался вечер. Вечер, минуя ночь, превращался в утро, и уже через час яркие лучи, облив золотом верхушки сосен, быстро опускались к земле и наполняли поселок горячей удушающей влажностью.

Поселковые собаки в поисках прохлады перетащили свои мохнатые тушки в тень домов и остались лежать, вывалив вздрагивающие в частом дыхании языки, с которых капала на песок горячая слюна.

К восьми утра не выспавшиеся жители потащились на работу.

Комаров, господствующих ночью, сменила мошка, а солнце еще приподнялось и добавило жару.

– Вот, примерно так и выглядит пекло, – радостно прокричал Сашка Серегин, которого чаще называли Серегой Сашкиным.

Первый день после отпуска. Он двумя руками через голову стянул оранжевый накомарник, заткнул за пояс брюк и вошел в прорабскую.

– Здорово, Михалыч. Откуда такая тишина?

– В отпуске все, – сказал прораб и зевнул с подвывом. – С выходом тебя. На весь участок – я да Любанька, на кране сидит, книжку читает. Теперь еще и ты.

– Типа, и работы мне нет, – Сашка достал пузырек с ДЭТой, антикомариной жидкостью, широкими взмахами начал натирать свои мускулы: бицепсы и трицепсы.

– Работа есть всегда, – хотел строго, но в конце снова зевнулось, и Михалыч замотал головой. – Чертов июнь. Чертовы белые ночи. Не поверишь, есть придурки, которые ездят на Севера смотреть белые ночи. Спать невозможно.

Сашка засмеялся и привалился мощным плечом к дверному косяку:

– А на Большой земле сейчас рай: тихие вечера и теплые темные ночи. И море секса. Так что делать?