Всегда найдётся тот, кто разобьёт шары

Впечатление это многократно усиливалось и потому, что Олег являлся маменькиным сынком. Влияние матери на него было огромно, без её ведома Олег не принимал ни одного мало-мальски серьёзного решения. Взять хотя бы ту же свадьбу, по которой все действия – начиная от принятия решения жениться и заканчивая бытовым обустройством молодых – единолично были отрежиссированы только лишь одной мамой Олега. Кстати, на первой же встрече, почувствовав неприязнь потенциальной свекрови к себе, Оксана стопроцентно уверовала в то, что никакой свадьбы не будет. Как она, однако, ошибалась – свадьба состоялась, да ещё какая!

Оксана уверена, что причиной принятого решения женить сына стало желание мамы сохранить лицо, уберечь обожаемого сыночка от общественного порицания за то, что он оставил бедную девушку одну с ребёнком на руках. Ведь неспроста на первой встрече она долго расспрашивала Оксану и выглядела уж очень расстроенной после того, как выяснила, что её будущая невестка безнадёжно упустила время прервать беременность.

Оксане, конечно, не нравилось всеобъемлюще-всеохватывающая опека свекрови. Но она готова была терпеть назойливую заботу до тех пор, пока свекровь будет помогать молодой семье деньгами и вещами, а также разрешать им бесплатно пользоваться своим просторным жилищем. Признаться честно – разве могла Оксана мечтать о том, что ей так подфартит в жизни?! Что удастся вырваться из своей богом забытой деревни в город, где она не будет вынуждена ходить на работу, и что семью её материально будет обеспечивать свекровь, а в мужьях окажется симпатичный и безропотный муж, удивительно напоминающий ей телёнка…

Глава 12

Как только Олег и его попутчик-спасатель, взявшись за руки, выбрались из машины в кромешную тьму, сильный порыв ветра тотчас сбил их с ног. Руки мужчин разомкнулись, и они, упав в занесённую снегом яму и откатившись в разные стороны, сразу же потеряли друг друга из виду: отныне каждый был предоставлен самому себе.

Спасатель принялся лихорадочно вспоминать, в какую именно сторону они вышли из автомобиля и куда их потом снесло ветром. Сумев сориентироваться, он на четвереньках выполз из придорожного кювета прямиком к машине. Опёршись на капот автомобиля и тяжело дыша, он пару минут пристально вглядывался в снежную темень. А затем, окончательно отдышавшись, побрёл по дороге в сторону развёрнутого спасателями пункта обогрева людей.

Олег, отчаянно барахтаясь в снегу и порядком устав, с огромным трудом выкарабкался из ямы. Встав на ноги, он принялся громко кричать в надежде, что кто-нибудь услышит и придёт на помощь. Однако крики гасли в ночи, в летящих хлопьях мокрого снега и порывах беснующейся метели. Обдумав сложившуюся ситуацию, он решил идти вперёд. С трудом продираясь сквозь летящий навстречу снег, Олег пытался разглядеть в темноте очертания людей, но никто из оказавшихся в снежном плену навстречу ему не попадался. Однако мужчина упорно продолжал свой путь до тех пор, пока его не осенило, что он уклонился в сторону от дороги и сейчас находится в степи. Да, именно так – ведь если бы он двигался по дороге, то уже наверняка повстречал бы людей, заметённые снегом машины. Получается, выкарабкавшись из ямы, он ошибочно направился в противоположную от дороги сторону?! Разволновавшись от страшной догадки, Олег поспешил пойти обратно.

Тревожный вой снежной бури, со злостью впивающиеся в мокрое от снега лицо колючие снежинки, неизвестность вместе с беспробудной мглой и пробирающим до костей холодом угнетали нещадно с такой силой, что он не заметил, как впал в панику и стал беспорядочно двигаться взад-вперёд, из стороны в сторону. Дрожащим от ужаса голосом он раз за разом обреченно повторял, что вконец заблудился и не сможет теперь отыскать дорогу.

«Неужто это всё?! Вот так вот возьму и помру здесь, в поле? – в голове тревожным набатом звенели слова. – Как это всё несправедливо! Пожил-то совсем ничего; да у меня семья – сыну пять лет, а дочурке всего два месяца!» В диком отчаянии он принялся изо всех сил кричать в пустоту ночи – да разве перекричишь не на шутку разошедшуюся метель?! Он судорожно заметался, а потом взревел, словно раненый зверь: «Не хочу умирать! За что?! Не нада-ааааа! Не хочу-ууу!» Но его отчаянный рык растворился в потоках ураганного ветра, зловеще завывающего и неутомимо перемалывающего громады кусающегося снега.

Внезапно Олег успокоился, дыхание выровнялось, и он тут же почувствовал дикий холод в конечностях. Попытался было расслабить мышцы тела: он где-то читал, что в этом случае будет не так холодно. Он устал, чертовски устал. Сейчас бы ему перевести дух, присесть ненадолго – и, набравшись сил, продолжить свой путь. Но он хорошо знает, что садиться на снег нельзя – иначе заснёшь и никогда уже больше не проснёшься. А поэтому он чуток отдохнёт, лишь встав на колени – вот в этой неудобной позе он уж точно не уснёт, не потеряет контроль над собой.

Медленно опустившись на колени и устроившись удобнее, он резко выдыхает и строго приказывает себе: «Не спать!»…