Всегда со мной. О моем Учителе РАБАШе

А жили мы в непростое для каббалы время. Её по-прежнему не принимали. Верили всем слухам и мифам о ней. Боялись прикоснуться. Некоторые, даже проходя мимо здания, в котором мы учились, закрывали лицо ладошкой, чтобы случайно не прочитать название «АРИ-Ашлаг».

Я уже не говорю о том, что никто, ни в одном месте, даже бесплатно, не хотел брать комплекты Книги Зоар с комментариями Бааль Сулама.

Помню, я загружал ими машину и возил, возил по всем местам. Не хотели. Говорили: «У нас некуда их поставить». Я говорил им: «Так вот же, у вас пустые полки». Они отвечали: «Эти книги не могут стоять на виду у всех». А когда у меня их все-таки взяли в одном месте, я так обрадовался, будто получил подарок, о котором мечтал всю жизнь. Летел обратно к РАБАШу сообщить ему, что нужен кому-то Зоар! Но не успел даже сесть в машину, хозяин выскочил на улицу с моей пачкой книг и сказал, что передумал, чтобы я их забирал обратно.

Вот такое было время! Это сегодня каббала – на каждом шагу, разложены километры материалов в интернете. А раньше шарахались даже от этого слова.

Я помню, еще до прихода к РАБАШу в 19771978 годах я специально ездил в Иерусалим в единственный маленький магазинчик, находившийся в подвале, на «Кикар Шаббат»[37] в Иерусалиме. Там продавались книги по каббале. Старик-хозяин просил за книги очень дорого. По 100, 150 долларов за том, в то время как любые другие можно было купить за 3–4 доллара. «Древо жизни» АРИ я купил у него за 300. При этом, на мой вопрос «Почему так дорого?», он отвечал мне честно, что эти книги никто не покупает, боятся, поэтому он не сможет заказать партию книг и вынужден продавать их поштучно. Поэтому и берет за одну книгу, как за десять.

Отношение к каббале не изменялось долго. Вспоминаю, я уже три года учился у РАБАШа, мне нужно было сделать копию ключа, и я заскочил в лавку точильщика в Бней-Браке. Протягиваю хозяину свой ключ и вдруг вижу, как меняется его лицо.

Он бледнеет просто на глазах, отскакивает от меня, вытягивает вперед руки и весь дрожит. Я не понимаю, что происходит, а он лепечет: «Пожалуйста, пожалуйста, уберите эту. вещь!» И указывает на книгу, которую я держал в руках и машинально положил на прилавок. Это было «Древо жизни» АРИ. Я сразу же понял причину испуга, подхватил книгу, извинился и даже вышел из магазина, чтобы не волновать его. Кстати, ключ он мне сделал стремительно.

Вот такое было время всего каких-то 40 лет назад.

В такое время преподавал РАБАШ, в такое время я и привел к нему 40 молодых учеников.

Никаких компромиссов

Он очень хотел, чтобы они остались, мечтал об этом!

Но ни на какие компромиссы идти не собирался. Потому что они касались их духовной работы.

Сразу же попросил объявить им о десятине[38]. Я занервничал, попытался убедить его, сказал:

– Ребе, на второй день говорить о десятине нерелигиозному тель-авивскому парню – это равносильно тому, что сказать ему: «Уходи!»

Но РАБАШ был непреклонен, потребовал объявить им об этом.

Ему не нужны были их деньги, просто он не мог представить себе, как можно заниматься каббалой, не отделяя десятины. Для него это была часть души, которую исправить невозможно. Так как же можно не отделять ее?!

Я с дрожью в ногах объявил им: «Ребята, эта традиция идет еще с древних времен. Кто действительно пришел, чтобы духовно развиваться, должен пойти на это». Я ожидал всего, но не такого общего спокойного согласия. Это уже в который раз показало мне, – надо забыть о земной логике и разуме, когда речь идет о духовном. Они явно почувствовали, где находятся, и кто перед ними. Поэтому ни секунды не сопротивлялись.

Но РАБАШ готовил для них еще не одно испытание.

Он сказал мне: «Холостякам я преподавать не могу». И тут я снова, уже в который раз, «провалил экзамен». Подумал, что этого уж точно не произойдет. Чтобы молодой тель-авивский парень захотел потерять свободу, такого не может быть!

Понятно, что для РАБАШа это было еще одно необходимое условие продвижения ученика – быть накрепко связанным с «землей». А значит, работать, быть женатым, иметь детей. Бааль Сулам не впускал РАБАШа на уроки, пока тот не женился.

Я все это знал, но думал, что время сейчас другое и души другие, – низкие души спустились в мир. Я был уверен, что на «жениться», они точно не согласятся. Объявляю им. Они слушают. И соглашаются.

И с этого момента мы начинаем играть свадьбы. Одну за одной! Был такой период, когда по две свадьбы в неделю играли. Так и переженили всех. А когда они, в уважение традиций Бней-Брака, еще и оделись «по-местному», тут-то я уж понял, – пришли новые времена.

Десятки

И действительно, закипела жизнь.

Этот молодой «хисарон»[39] – он требовал наполнения. Новые ученики жадно впитывали все, что объяснял РАБАШ на уроках, вгрызались в книги, перед ними раскрывалась истинная наука.

РАБАШ распределил их по группам. Я помню, он просил меня зачитывать их имена, что-то рассказывать о каждом, какого он характера, давно ли занимается. В этом не было никакой формальности, в любом его решении был глубокий смысл.