Всегда только ты

— Я говорю о дне в спа и просмотре фильма в пижамах. Для всех нас. Включая молодую маму.

Энни оживляется и широко улыбается.

— Ладно. Тогда продолжайте планировать.

Я потягиваю свой рутбир.

— Зависит от плей-оффа. Я планирую подать заявление по собственному желанию после того, как мы проиграем, и потом отработать стандартные две недели. Я накопила небольшую подушку безопасности. Я бы хотела позаниматься и просто отдохнуть несколько месяцев перед началом учебы.

— Хорошо, — Ло улыбается и смотрит через моё плечо. — Планируешь отдохнуть с горячим хоккеистом?

— Ага, конечно, — бурчу я, кусая пиццу. — Трахнуть Рена было бы знаковым событием в моей жизни, если в постели он такой же скоординированный, как на льду, но он бережёт себя для другой.

От этих слов всё в моём нутре скисает. Я поглаживаю себя по животу и пью воду..

— Кто она? — спрашивает Ло.

— Незнакомка, которая в настоящий момент недоступна, но он надеется, что в итоге сумеет построить с ней отношения. Я не знаю деталей, только то, что он готов её дожидаться.

Энни склоняет голову набок, смотрит то на Рена, то на меня.

— Ты понятия не имеешь, кто это? Он тебе не сказал, даже не намекнул?

— Ну, если и намекнул, ты же знаешь, что я не улавливаю намёки, — напоминаю я ей. — И нет, я правда понятия не имею.

— Хм, — Ло смотрит мимо меня, в упор на Рена, и задумчиво хмурится.

Я оборачиваюсь через плечо и снова смотрю на Рена, пока он перелистывает страницу книги и улыбается. Моё сердце странно сжимается, и я отворачиваюсь.

— Что? — спрашиваю я у них обеих.

— Господи помилуй, — произносит Энни. — Он улыбается, пока читает.

Ло тоже расплывается в улыбке.

— И он пьёт травяной чай.

— Он очарователен, — выдают они в унисон.

— Шшш! — я чувствую, что мои щёки становятся ярко-красными. — Серьёзно, прекратите, вы обе.

Взгляд Лорены бродит по Рену.

— Не знаю, Фрэнки. Я предлагаю тебе уведомить начальство за две недели, а потом трахнуть его изумительную задницу.

Энни тоскливо вздыхает. Её тарелка с едой даже не накреняется, прочно покоясь на её круглом животе.

— Ло права. Дерзай. Он тебе нравится. Вы двое ладите.

— Вау, какая убедительная причина накинуться на него, — сухо произношу я. — По таким критериям я должна позвать на свидание нашего официанта.

Энни стонет, встречается взглядом с Лореной, затем смотрит обратно на меня.

— Фрэнки, он милый. И до абсурда хороший.

Я бросаю на неё взгляд.

— Ты виделась с ним всего один раз. Он с тобой поздоровался и улыбнулся. И всё.

— И что? — выпаливает она в ответ. — Его приветствие было очаровательным и запоминающимся. И ты сказала, что вы двое считаете друг друга друзьями. Я просто хочу сказать, что по-моему Ло дело говорит.

— Дамы. Он во мне не заинтересован. Он — воплощение вежливости и дружелюбия, вот и всё. К тому же, мы знаем, что Фрэнки не встаёт на путь любви.

Маленькая ладошка Энни ложится поверх моей.

— Мы обсуждали, что парни для тебя — слепое место.

— И это ты сказала, что не встаёшь на путь любви, — говорит Ло, выгнув проколотую бровь. — А мы говорим — хрень собачья.

Я мрачно смотрю на неё.

Ло берёт меня за другую руку.

— Мужчина, достойный твоей любви, не будет обращаться с тобой так, как это делала твоя семья. Ты выдающаяся женщина, Фрэнки, но тебе, похоже, нужно напоминание, что взаимосвязанные отношения в паре могут быть обоюдно доверительными, придающими сил и ответными…

— Понеслось, — бормочу я.

— Пора оставить позади этот негативный настрой, — беззаботно продолжает она. — Поговори об этом с психологом, пожалуйста. Пора приготовиться к любви. Потому что, поверь мне, когда любовь придёт, ты захочешь быть готова к ней. Ты не испытывала тех бабочек, кульбитов внутри, ощущения, будто сердце готово выпрыгнуть из груди. Когда ты это почувствуешь, всё изменится.

Моя пицца комом оседает в желудке. Большую часть этого я чувствовала, просто глядя на Рена. Я оставляю эту нервирующую крупицу информации при себе.

— И если парень не заваливает тебя в кровать, это ещё не означает, что ему этого не хочется, — добавляет Энни. — За неимением попыток соблазнить тебя давайте рассмотрим тот факт, что Рен воплощает важные качества хорошего кандидата на роль бойфренда, — она поднимает руку и начинает загибать пальцы. — Он джентльмен. Он рыжий.

Ло хохочет.

— Фрэнки просто тащится по рыжим.

Я пинаю её под столом.

— Он любит читать, — продолжает Энни. — Он работает на благо общества. Ради всего святого, после этого ланча ты пойдёшь снимать, как он читает книжки больным детишкам!

— К чему ты ведёшь? — я заталкиваю в рот кусок пиццы и жую.

Энни моргает, глядя на меня через свои очки как сова.

— К тому, что он особенный. Он сидит в кафе явно не потому, что голоден, а потому что предпочёл терпеть пристальные взгляды всего ресторана и поехать с тобой, а не избежать этой фигни и встретиться с тобой на месте. Я думаю, он не просто фантастический человек. Я думаю, ты кое-что значишь для него.

— Это… это… это по работе.

— Знаешь, в науке, — говорит Энни, — есть логический принцип под названием «Бритва Оккама».

Я кошусь на неё.

— И?