«Всего еси исполнена земля Русская...» Личности и ментальность русского средневековья

Монгольское завоевание стало толчком к изменению отношения к убийству. Уже после битвы на Калке произошло событие, не имевшее аналогий в русской истории с 945 г. (т. е. с языческой эпохи): три пленных князя (в т. ч. киевский Мстислав Романович) были преданы смерти[264]. В 1238 г. был убит попавший в плен ростовский князь Василько Константинович[265]. После установления власти Орды получила распространение практика казней ханами неугодных вассалов. Были убиты Михаил Всеволодич Черниговский (1246 г.)[266], Андрей Мстиславич, еще один из князей черниговского дома[267], Роман Ольгович Рязанский (1270 г.)[268]. В Каракоруме в 1246 г. был отравлен великий князь владимирский Ярослав Всеволодич[269]. Подобная практика продолжилась в XIV столетии: были казнены Михаил Ярославич Тверской (1318 г.)[270], его сын Дмитрий и Александр Новосильский (1326 г.)[271], Федор Иванович Стародубский (1330 г.)[272], Александр Михайлович Тверской и его сын Федор (1339 г.)[273].

Следует отметить, что такого рода практика применялась монголами вовсе не только к правителям покоренных народов: скорее наоборот — на вассалов был перенесен образ действий, свойственный внутримонгольским отношениям. Здесь убийство как средство политической борьбы имело широкое распространение[274]: в 1251 г. были убиты вдова и сын великого хана Гуюка[275]; в 1291 г. Ногай убил ханов Телебугу и Алгуя[276]; хан Узбек, придя к власти в 1312 г., истребил множество своих противников[277]; его сын Джанибек, борясь за престол отца, убил двух своих братьев[278]; хан Бердибек в 1357 г. убил своего отца Джанибека[279]; хан Навруз в 1359 г. — хана Кульпу с двумя сыновьями[280], хан Хызр в 1360 г. — Навруза и ханшу Тайдулу[281]; сын Тохтамыша Керим-Берди в 1412 г. — своего брата Джелал-ад-дина[282].

На этом фоне происходит изменение отношения к убийствам «внутрирусским». С начала XIV в. становятся нередкими факты убийств в политических целях русскими князьями русских князей. В 1306 г. Юрий Данилович Московский убивает плененного шестью годами ранее его отцом Константина Рязанского[283]. В 1325 г. Дмитрий Михайлович Тверской убивает в Орде Юрия[284]. В 1339 г. рязанский князь Иван Иванович Коротопол убивает своего двоюродного брата Александра Михайловича Пронского, а Василий Пантелеймонович — своего дядю Андрея Мстиславича Козельского[285]. Очевидно, после полувека ордынской власти русские князья «освоили» убийство в качестве акта политической борьбы, средства наказания вассала сюзереном или устранения противника. Особенно примечательно, что в эту эпоху ни одно из убийств русскими князьями русских князей не получило в литературе развернутой негативной оценки.

И вновь, как и в домонгольский период, обратной стороной отношения к убийству выглядит отношение к законодательному разрешению на лишение жизни. В конце XIV в. в Псковской судной грамоте законодательно утверждается применение смертной казни к конокрадам, изменникам и поджигателям, а также к ворам, обокравшим Кремль (псковский); что же касается вора, укравшего что-то на посаде, то, будучи пойман в третий, раз, он также предается смерти[286]. По Двинской уставной грамоте (1397 г.) третья «татьба» тоже карается смертью[287]. А столетие спустя в Судебнике Ивана III 1497 г. (первом своде законов сформировавшегося к этому времени нового единого Русского государства) смертная казнь применяется уже по широкому спектру преступлений (убийство, повторная «татьба», разбой, клевета, измена, поджог)[288]. Впереди был XVI в., эпоха Ивана Грозного, действительно изобиловавшая жестокими расправами, эпоха, главным образом и способствовавшая укоренению в общественном сознании образа «мрачного средневековья», далекого от реалий собственно средневековой, в европейском смысле этого понятия, Руси (XVI в. в общеевропейском масштабе — уже Новое время).

Глава IV

«Кому приподоблю великого сего князя, Руского царя?»

«Слово о житии и о преставлении великого князя Дмитрий Ивановича, царя русьскаго».

«Князь же великий Дмитреи Ивановичь, то слышавъ, что сам царь идеть на него съ всею силою своею, не ста на бои противу его, ни подня рукы противу царя».

Краткая летописная повесть о нашествии Тохтамыша 1382 г.

§ 1.Дмитрий Донской: «царь русский» или ханский «улусник»?