Всего лишь сделка

Кира никак не могла понять, почему она не может пошевелиться и что за преграда перед ней, глаза постепенно привыкли к темноте комнаты. Саврасов крепко прижал ее к себе, она практически была припечатана к его груди, а руки не давали шевелиться. Кира осторожно выбралась из его каменных объятий. У нее было полчаса на сборы, она выключила будильник прежде, чем он стал истошно орать. Из ванной она вышла уже одетой в темно-зеленый костюм, кофе булькал в кофеварке, и осталось только накраситься. Привычными движениями она нанесла на глаза тени, подвела карандашом и подкрасила ресницы темно-коричневой тушью. Осталось несколько минут на спокойное утреннее кофепитие да того как за ней приедет водитель.

— Вы всегда встаете в такую рань.

Саврасов выглядел недовольным, а взъерошенные волосы и щетина делали его неотразимым.

— Я не хотела вас будить.

— Сам проснулся. Куда в такую рань или от меня хотите удрать?

— У меня встреча с заказчиком через полчаса.

— Так рано?

— Заказчик улетает, это единственное время, которое он может мне уделить. Кофе?

— Конечно.

Кира налила ему почти черную жидкость в тонкую фарфоровую чашку. Чашка утонула в его руках, хрупкий фарфор выглядел в его руках чужеродным предметом, ему бы больше подошла большая толстостенная чашка с какой-нибудь идиотской надписью или смешной картинкой.

— Вот ключи, вы может остаться.

— Через полчаса уйду.

— Как хотите, мне пора.

Он смотрел, как она натянула сапоги и пальто. Саврасов снял с полки длинный толстый шарф и закутал ее в него, ещё не хватало, чтобы простыла, на улице не май месяц, а потом притянул к себе и поцеловал.

Противный звук проник в мозг, а Кира все не могла понять, откуда он идет, что он значит, и почему она должна, сейчас оторваться от Саврасова. Это домофон, водитель, заказчик, встреча… Она с силой оттолкнула Константина. Взяла трубку и услышала знакомый голос.

— Макс, я спускаюсь.

Она взяла сумку, открыла дверь и шагнула за порог, но потом обернулась и улыбнулась ему, немного смущенной улыбкой.

— Зря вы меня поцеловали.

— Почему?

— Я забыла подготовленную для заказчика речь.

— Поцелую второй раз и память вернется.

— Боюсь, что после второго поцелуя, я забуду, зачем я еду на встречу.

Она бежала по ступеням, а он слушал, как ее каблуки стучат по плитам.

Встреча прошла быстро и без проблем, Холодкова вернулась в квартиру, но он уже уехал. Остался только запах одеколона, который витал повсюду. Кира распахнула настежь окна, и холодный воздух заполнил пространство квартиры. Она стянула с себя надоевший за утро костюм, темно-зеленый не был ее любимым цветом, но его обожал заказчик. Кира надела любимое темно-вишневое платье из тонкой шерсти, классический крой, ничего лишнего, дополнила его золотистым поясом и брошью. Пришлось немного ярче накраситься, чтобы лицо не терялось на фоне платья. К работе готова.

Саврасов смотрел, как Кира заботливо поправляет галстук Ильина, как ободряюще ему улыбается, и бесился. «Ещё только сопли ему утереть и воспитательница детского сада. Неужели она не понимает, что это не для нее? И они вцепились в нее, как черт в грешную душу, не понимаю, что ли что затягивают ее в рутину. А она ещё улыбается, бежать она от них должна, бежать. Ничего я ей помогу». Саврасов вернулся в свой кабинет и стал ждать, когда к нему проводят гостей. Дверь открылась люди вошли, а Саврасов делал вид, что занят, потом повернулся к вошедшим, удивленно приподнял бровь и посмотрел на часы.

— Простите, я забыл о времени.

— Добрый день, Константин Михайлович. Это Виталий Григорьевич Ильин, Самсоном Ивановичем вы уже знакомы.

Кира не стала делать вид, что впервые видит Саврасова, и ему это понравилось, Самин успел справиться с удивлением, прежде чем оно стало достоянием общественности.

— Добрый день, Кира Алексеевна, добрый день, господа. Чтобы не тратить время на пустые разговоры, пройдемте, я покажу вам коллекцию.

Саврасов провел их в просторное помещение без окон, где ещё в ящиках для перевозки лежали картины и фарфор. Глаза Ильина засверкали, и он пропал в живописи, рассматривал одно плотно за другим и для него время и пространство исчезли, но для остальных они остались. Кира вертела в руках фарфоровую статуэтку танцовщицы.

— Странный состав коллекции. Здесь нет определенной темы или эпохи, здесь и портреты и натюрморты, есть и семнадцатый век, и начало двадцатого.

— Хозяин коллекции говорил, что он коллекционирует только то, что ему нравится и что хочет его душа. А вот наследники поспешили от нее избавиться.

— Константин Михайлович, вы были знакомы с бывшим владельцем?

— Да, знаком, Кира Алексеевна, он преподавал у меня в институте. Последние годы он был немного не в себе, что было на руку его родственникам, его завещание всего этого музею было оспорено.

— Что вы собираетесь делать с ней дальше?

— Что-то оставлю себе, что-то подарю, но сначала ее надо привести в порядок.

— Для этого вы нас и пригласили. Вы же собирались делать каталог?

— Да, хочу узнать историю каждой вещи. Самсон Иванович, сказал, что это возможно.

— Возможно, Константин Михайлович, но может занять много времени.