Всего лишь тень

– Примите извинения за эту маленькую забавную сценку, мадемуазель. Если назовете ваше имя, я пообещаю никогда больше так не поступать.

– Валентина.

– Чудесно. Доброй ночи, Валентина. И никогда не позволяйте этим двум мачо давить на вас, договорились?

– Договорились, майор.

Она слегка растерянно улыбается, пока Гомес садится в машину, ставит на крышу мигалку и резко берет с места.

Ошеломленная троица смотрит на удаляющийся автомобиль. В конце улицы он уже несется на скорости далеко за сто.

– Этот тип действительно спятил, – бормочет Валентина.

Я все время думаю о тебе.

Это сильнее меня, сильнее всего.

Я выбрал тебя в безликой толпе.

Избрал своей музой, своим источником вдохновения.

Для тебя я придумаю тысячу и одну пытку, и каждая будет верхом изысканности.

Обещаю тебе.

Для тебя я принесу жертвы, одну за другой. Человеческие жертвы, разумеется.

Я разрушу все препятствия, воздвигнутые между нами.

Я не разочарую тебя.

Обещаю.

Для тебя я совершу невозможное.

Ничто не устоит передо мной.

А главное – не устоишь и ты.

Конечно, ты будешь защищаться со всем мужеством, которое я в тебе распознал, и с присущим тебе умом.

Конечно, ты будешь бороться до конца, я ни секунды в этом не сомневаюсь.

Но в конце концов ты смиришься с очевидностью и сложишь оружие к моим ногам.

Я преобразую тебя, вылеплю то, что задумал.

Я сдеру с тебя оболочку, оставлю освежеванной. Голой.

Я буду разрушать тебя медленно, день за днем, кусочек за кусочком.

Я тебя перестрою, деталь за деталью.

Ты станешь моим самым прекрасным произведением искусства, моим величайшим успехом.

Моей самой прекрасной бойней.

Моим шедевром, я тебе обещаю.

Глава 7

– Хватит тебе валять дурака, Алекс.

Гомес выдержал взгляд комиссара Маяра без малейших признаков раскаяния. Следует заметить, что они были знакомы уже больше пятнадцати лет, и Маяр давно уже опустил руки. Попытки контролировать Гомеса – чистая утопия. С тем же успехом можно попробовать остановить стадо буйволов, за которым гонится стая гиен.

Поэтому дивизионный комиссар довольствовался тем, что по возможности ограничивал ущерб. Заметал пыль под ковер.

– Если я стану паинькой, ты помрешь со скуки, – провокационно заявил Гомес.

– Скорее, я почувствую себя в отпуске! Потому что нет ничего забавного в том, чтобы в девять утра получить список твоих ночных похождений.

– Да ладно тебе, расслабься, старина! – засмеялся Гомес, прикуривая сигарету.

– Не кури в моем кабинете, черт! – рявкнул Маяр.

Гомес открыл окно, сделал пару затяжек и выкинул окурок.

– Если вспомнить, почем сейчас сигареты…

– Ну так бросай курить.

– И сдохнуть девяностолетним старцем? Нет уж, спасибо!

– Тебе действительно пора в психушку, Алекс.

– Скажешь тоже, меня ни одна клиника не берет! Я уже просился, но, похоже, они меня боятся до чертиков.

– Чего ты привязался к этой бригаде? – со вздохом спросил Маяр.

– Нечего было меня доставать. Еду себе спокойно…

– Ты ехал сто тридцать по Большому Парижу[6]. Достаточная причина, на мой взгляд. Мигалка не для собак придумана.

– Ну и что? Я даже ни одного старикана не задавил! В такое время они все уже давно сопят по койкам. Я бы очень хотел посодействовать спасению нашей пенсионной системы, но дедули не должны быть такими домоседами.

– Должен напомнить, что тебе платят за то, чтобы ты нагонял страху на плохих парней, а не на копов. Копы – это твоя семья, понимаешь. Та команда, за которую ты играешь. Или, по крайней мере, за которую ты должен играть…

– Мне платят, ты уверен? – удивился Гомес. – Учитывая состояние моих финансов, мне казалось, что я доброволец Армии спасения.

– Парни из твоей ночной истории подали жалобу, и это тоже повиснет у меня на шее.

– У тебя крепкий хребет, уж я-то знаю. И потом, я здорово повеселился, честное слово! С ними была одна малышка. Валентиной зовут. Ты должен перетащить ее к нам, в Судебную. Потому что она умеет управляться с тачкой.

– Правда?

– А главное, такая аппетитненькая! – признался Александр.

Маяр закатил глаза и закрыл окно своего кабинета.