Всего лишь тень

– Я только сказала… Ладно, не обращай внимания.

– Тебе неприятно, что я здесь, верно?

Подумать только, она сбежала на террасу, чтобы хоть пять минут побыть в покое. Не вышло.

– Не понимаю, с какой стати мне должно быть неприятно, – заверяет Жюльета.

– Лучше уж скажи сразу, что здесь никто не рад меня видеть, так будет яснее!

Жюльета долго смотрит ей в глаза, прежде чем ответить:

– Ты не изменилась! Думаешь, весь мир на тебя злится уж не знаю за что… Ты видишь врагов повсюду. Твоя вечная паранойя, бедная моя Хлоя.

Глава 21

Центр разместился в большом старинном здании, расположенном в глубине парка с чудесными густыми деревьями. Хлоя припарковала «ситроен» отца как можно ближе ко входу, но долго колебалась, прежде чем выйти из машины. Поправила прическу перед зеркалом заднего вида, проверила макияж. Как если бы ее внешность имела хоть какое-то значение.

Наконец она медленно направилась к дверям, ведущим в просторный, хорошо освещенный холл. Чистота и роскошь, которые ее успокаивают.

Пока что все шло хорошо.

Женщина-администратор за стойкой посылает ей дежурную, но милую улыбку.

– Здравствуйте, мадам, чем могу помочь?

– Здравствуйте, я…

Ее прерывают крики; в нескольких метрах от нее молодой человек, до того лежавший на банкетке, бросается на пол и разражается воплями, в которых звучит то ли ярость, то ли страх. Подбегает амбал в белом халате и не слишком ласково его поднимает, потом уводит по коридору.

Тишина, установившаяся после их исчезновения, не несет с собой никакого облегчения. Скорее, жестокость.

– Мадам? – повторяет администраторша, словно ничего не случилось.

– А… Я пришла повидать Элизабет Бошан.

– Вы знаете номер ее палаты?

– Нет, – признается она, опуская глаза.

А ведь Лиза живет здесь уже пять месяцев.

Скорее, влачит существование здесь.

– Палата пятьсот четыре, пятый этаж. Когда подниметесь наверх, отметьтесь в кабинете медсестер. Лифт вон там, слева. Приятного дня.

Хлоя вызывает лифт, но в тот момент, когда он приходит, сворачивает к лестнице. Может, чтобы потянуть время. Отдалить расплату.

На пятом, задыхаясь после тяжелого подъема, она отправляется искать пресловутый кабинет медсестер.

Первое, что Хлоя сразу же ощущает, – шок. Насколько внешний вид здания и холл были привлекательны, настолько этаж производит гнетущее впечатление. Потрескавшаяся плитка, облупившаяся краска на стенах, подтеки на потолке. И отвратительные запахи, смесь подогретого супа и дезинфицирующих средств, от которой ее начинает тошнить… Какое мерзкое место!

Она останавливается перед кабинетом, покашливает, чтобы обозначить свое присутствие. Две медсестры болтают за кофе, одна из них подходит к Хлое, не давая себе труда скрыть, что та ее побеспокоила.

– Я пришла повидать Лизу Бошан.

– Элизабет? Вы родственница?

Подозрительный взгляд.

– Я ее сестра.

– Вы не предупреждали о посещении…

С каких пор нужно записываться на прием, если хочешь навестить сестру?

– Она у себя в палате?

– Разумеется! А где ей еще быть? Это в конце коридора, палата пятьсот четыре.

Медсестра возвращается к своему кофе, а Хлоя к своему паломничеству.

В здании слишком сильно топят, она утирает лоб, прежде чем добирается до точки невозврата. Сделав глубокий вдох, стучит в дверь и заходит, не дожидаясь ответа.

В любом случае его не будет.

Хлоя застывает на пороге.

Лиза… Усажена в старое дерматиновое кресло. Голова свесилась набок, взгляд затерян в пустоте, рот приоткрыт.

– Ку-ку, Лиза, это я.

Голос у нее прерывается, сердце снова бьется с непозволительной скоростью. Она медленно подходит ближе, дурнота усиливается с каждым шагом.

Остатки последней трапезы размазаны по застиранной ночной рубашке Элизабет, которую так и оставили в кресле. Хлоя внезапно понимает, почему медсестре не понравился ее неожиданный визит.

– Господи, – бормочет она, поднося руку ко рту.

Это чудовищное зрелище не дает ей приблизиться вплотную. Запах в палате еще хуже, чем в коридоре, а жара как минимум под тридцать градусов. Хлоя снимает пальто, чтобы не задохнуться, и бросает его на незастеленную постель с грязными простынями. Наконец она находит в себе силы дойти до Лизы, наклоняется и целует ее в лоб.

– Привет, сестричка.

Открывает окно, берет стул и ставит его напротив кресла. Она меньше чем в метре от Лизы и надеется, что сумеет поймать ее взгляд. Но тот скользит по ней, не замечая. Как если бы Хлоя была частью этой отвратительной обстановки.

– Ты меня слышишь?

Она берет сестру за руку, до странности холодную, сжимает ее в своей. Безуспешная попытка вступить в контакт с пустотой.

– Знаю, что давно к тебе не приходила, но я была далеко. И я все равно думала о тебе, моя Лиза.

Думала о тебе.

Каждый день, каждую минуту, каждую секунду. Даже того не замечая.

Ты мне снилась каждую ночь.

Она не может отвести взгляд от грязи, которая уродует ее сестренку, и, не выдержав, возвращается к окну. Стараясь сдержать слезы, позволяет глазам отдохнуть на картине зеленеющего парка.

Ты сумеешь, Хлоя, не будь смешной!

Она с улыбкой снова поворачивается к Лизе. Только губы дрожат и блестят глаза.

– Я все устрою, не беспокойся.