Всего один поцелуй

– Молю Бога, чтобы ты оказалась права. Но я твоего оптимизма разделить не могу. И это не потому, что я не верю в мистера Баннистера. Просто хорошо знаю, на что способен Ральф.

Онор понуро побрела к двери.

– Классные занятия отменять не будем, – тихо добавила она. – Пусть все идет своим чередом.

– А где Сара? – спросила Шарлотт, когда они пересекли двор.

– Джудит сказала, что она еще спит. Я дала ей двойную дозу снотворного. Если Ральф виновен в похищении Сусанны, то мы говорить ей об этом не будем.

Время тянулось невыносимо долго. После урока чтения Онор повела детей на поросший высокой травою холм, откуда хорошо просматривалась дорога. Она послала одну из девочек с просьбой к Шарлотт, чтобы та присоединилась к ним со своим классом, и предложила детям поиграть в жмурки или прятки. Эти игры все очень любили. Но на ее предложение младшие дети замотали головами и окружили ее, словно цыплята курицу.

– Они боятся, что если они отбегут подальше или будут водить, то их тоже украдут, – пояснил один из старших мальчиков.

– Пока мы с Шарлотт с вами, вас никто не украдет! – в отчаянии воскликнула Онор. – С нами вам нечего бояться.

Однако страх затаился в детских глазах. Несмотря на все заверения хозяйки, дети были уверены, что их могут забрать на шахту, об ужасах которой им рассказал Бартоломью.

Пытаясь вселить в детей уверенность в том, что они в полной безопасности, Онор обняла самого маленького мальчугана.

– А давайте поиграем в игру, в которой все держатся за руки! – весело предложила Шарлотт. – Кто будет играть в венок из роз?

Дети радостно закричали и, взявшись за руки, образовали круг. Онор почувствовала, как крепко сжали ее руки маленькие ладошки, и ненависть к Ральфу вспыхнула в ней с новой силой. Не показывая своих чувств, она играла с детьми и смеялась вместе со всеми.

Солнце поднималось выше и выше, а Баннистер все не возвращался. Вскоре они стали играть в новую игру под названием «апельсины и лимоны». Онор, образуя с Шарлотт «ворота», стояла спиной к дороге. Вдруг она почувствовала, как подруга крепко сжала ей пальцы.

– Он едет! – прошептала Шарлотт. – Ой, Джон не один! Это наша Сусанна, Онор.

Сердце Онор запрыгало, как мячик. У нее даже зашумело в ушах от волнения. Правой рукой Джон прижимал к своей груди спящего ребенка. «Если у него хорошие новости, то почему он не торопится сообщить их нам?» – пронеслось в голове у Онор.

– Оставайся с детьми здесь, а я посмотрю… – Отпустив руку Шарлотт, она пошла навстречу Баннистеру.

От волнения во рту у нее пересохло, руки стали холодными.

Онор по каменным ступенькам спустилась в розарий и пошла вдоль террасы. Ноги ее не слушались. Ей дважды пришлось окликнуть Баннистера, прежде чем тот поднял голову и, увидев ее, остановил коня. Лицо его было очень усталое. Откинув со лба прядь волос, он негромко произнес:

– Малышка спит. Путь был неблизкий. Боясь поверить его словам, Онор спросила:

– Она… Она жива?

Джон кивнул и улыбнулся.

– Не только жива, но и здорова, – ответил он. – Думаю, как только девочка проснется, то сразу попросит есть.

Онор была настолько переполнена чувством благодарности, что не находила слов. Она подошла к лошади и протянула руки, чтобы взять девочку.

– Мисс, подойдите с другой стороны, – сказал Джон. – Так мне будет легче.

Онор подошла к другому боку лошади, хотя и не поняла, почему он ее об этом попросил. «Девочка легкая, и разве не все равно, с какой стороны ее передать?» – подумала она.

Баннистер попытался осторожно передать спавшую Сусанну и тут же вскрикнул от боли. Но Онор на это никак не отреагировала – все ее внимание было приковано к девочке. Сусанна проснулась, недовольно закряхтела, но когда увидела, в чьих она руках, улыбнулась во весь рот. Девчушка высвободила руки из накидки, обняла Онор за шею и крепко прижалась к ней.

На глаза Онор навернулись слезы, губы задрожали. Девушка подняла заплаканные глаза и в знак благодарности улыбнулась ему. Это была первая улыбка, которой она наградила Джона.

И в этот момент конь, укушенный слепнем, ударил по своему брюху задней ногой. Боль в плече Джона отозвалась с такой силой, словно воткнули кинжал, и он громко вскрикнул. Стараясь сдержаться, он чертыхнулся и ударил коня. У него перед глазами все поплыло. Джон в отчаянии схватился обеими руками за луку седла. Откуда-то издалека до него донесся голос Онор:

– Мистер Баннистер, не найду слов, чтобы выразить вам свою признательность. Надеюсь, вы не уедете без…

– Простите, но меня ждет работа, – резче, чем это требовалось, ответил он.

Онор ахнула. Скрипя от боли зубами, Джон дернул поводья, и конь тронулся с места.

– Ваша накидка… – услышал он уже за своей спиной.

Баннистер пустил коня галопом, пока не скрылся из вида. Не в силах больше терпеть боль, он припал к шее коня и свалился на землю. Перепуганный конь вскинул голову и, почувствовав свободу, метнулся в сторону.