Всего один шаг

Если ребёнок чего-то очень хочет, это ему лучше дать. Я хорошо запомнил это по своему человеческому детству. Порой ведь бывает и так – маленький сувенир может перевернуть всю жизнь…

Разумеется, я не стану дарить Олежке настоящее перо. Генетика развивается на Земле стремительно, и нельзя поручиться, что моё пёрышко не попадёт в руки чрезмерно любопытных и дотошных учёных. Пластик же вполне безопасен, и уликой являться не может – такие пластмассы можно изготовить и тут. Ну а ребёнку этого вполне достаточно, чтобы окончательно поверить в то, что сказки существуют.

Перила скрипят под тяжестью опустившегося на них груза, вихрь сметает с балкона какие-то крошки, сложенную вчетверо газету. Я легко спрыгиваю на пол, шагаю в распахнутую дверь. Мой подзащитный сидит на полу и дудит себе под нос, стравливая между собой всё того же робота-трансформера с ванькой-встанькой. Робот выглядит значительно хуже, чем несколько дней назад – нет одной руки и полноги. Ванька же свеж и бодр, как прежде, и раз за разом упрямо встаёт. Очевидно, заокеанский робот не в состоянии бороться с русским Ванькой, чей прочный корпус ещё советской постройки можно расколоть разве что молотком.

– Здравствуй, Олежка.

– Ты вернулся, вернулся, Рома! – ребёнок враз забывает об игрушках и без колебаний кидается на звук. Ещё миг, и он прижимается ко мне, пройдя сквозь завесу маскирующего поля.

– Я знал, что ты вернёшься. Я без тебя скучал, вот!

– Ну ладно, ладно… – мне неловко. – Я тебе подарок принёс. Ты же просил?

Я протягиваю ему перо, переливающееся радужными отсветами.

– Ой… – Олежка смотрит на меня широко распахнутыми глазами. – Это что ли мне? Это что ли для меня, да?

Он внезапно начинает сопеть, и я уже вижу в его головёнке причину.

– Тебе же было больно, да?

– Ну что ты, малыш, – я прямо-таки растроган, честное слово. – Это перо выпало само. У нас же перья как у птиц меняются. Вот я тебе и принёс.

– Спасибо тебе, ангел Рома, – пацан прижимает перо к груди. – Я его никому-никому не отдам!

Вот так вот, как любит говорить папа Уэф. Вполне возможно, что этот Олежка и не станет воином Света. Но я твёрдо уяснил одну простую вещь – человек, в чьём сердце живёт ожидание сказки, никогда не станет воплощением Зла.

* * *

Ну вот, другое дело. Пол зала телепортации густо-синий, купол вообще изображает какую-то космическую туманность на фоне бесчисленных мириад звёзд. А то несерьёзно как-то. Всё же мы сейчас перемещаемся за сотни световых лет, а не на кордон к деду Иванычу…

Юайя, колдующая над виртуальным пультом, улыбается, уловив ход моих мыслей. Сегодня она одна работает с телепортом, у Кио есть другая работа. Но зато все остальные тут, и даже дед Иваныч. Так уж повелось у ангелов – провожать приходят все, кто может. Этот обычай повёлся с тех времён, когда те, кто шагнул в камеру телепорта, не всегда выходили на том конце…

–…Вот это тебе, – мама Маша протягивает Аине коробочку с прозрачными пробирками, уложенными одна к одной. – Тут меристемные культуры гладиолусов и ромашек…

– Ромашки? – Аина осторожно берёт подарок. – Вот за это спасибо, Мауна, прямо даже не знаю… Всё никак не могу развести дома, хоть перья выдери. С сертификатом?

– Естественно, – смеётся мама Маша. – Что ж я, контрабандой с тобой на пару заниматься буду?

Я уже понимаю, о чём речь. Ввоз инопланетной флоры и фауны тщательно контролируется. Не хватает ещё превратить Рай в планету каких-нибудь ромашек…

– А вот это тебе, Рома, – гудит дед Иваныч. – То есть не тебе даже, а Ирке.

Он протягивает мне куклу, и по залу телепортации разливается тишина.

Я осторожно беру подарок. Да, кукла выполнена мастерски. Сплетённая из тончайших полосок чего-то древесного и покрытая лаком, она имеет весьма явное сходство с Ирочкой – Иваныч сумел передать даже озорное выражение глаз. И крылья раскрываются, надо же…

– За пять тыщ лет ручаться не могу, – улыбается в бороду дед, – но полтыщи простоит. А коли будут держать в сухости и прохладе, так и всю тыщу.

– Ну ты просто волшебник, Иваныч, – говорит Уэф, и я улавливаю, что это не просто комплимент. Добиться таких слов от местного архангела нелегко. Папа Уэф вообще не склонен раздавать комплименты без крайней нужды.

Глубокий мелодичный сигнал, и крышка телепорта плавно всплывает в воздухе.

– Всё, давайте. Время, время, канал сформирован!

Мы с Аиной ныряем в углубление. Уот уже, должно быть, сидит в чаше телепорта на том конце, обхватив колени руками и накрывшись крыльями, как плащом. Обменный переход экономит немало энергии, поэтому мы и разминемся с коллегой – он выйдет здесь, а мы с моей наставницей там.

Крышка плавно опускается, отсекая нас от внешнего мира. Аина крепко обнимает меня руками и ногами, обхватывает крыльями.

«Готовы?»

«Да»

«Удачного перехода!»

Вращение-головокружение-растяжение… Волна тепла-холода… Всё?

Воздух шипит, втекая в камеру, крышка всплывает над головой.

– Всё, коллега, хватит меня обнимать!

Мне немного обидно – кто кого обнимает-то? Сама такая…

А на площадке уже стоит она. Она, моя Ирочка.

«Ну как же могло быть иначе, Рома?»