Всего одно злое дело

Все сначала подумают, что ребенок скрылся именно здесь – в доме или в саду. Этот вывод напрашивался сам собой, и он представлял себе, как все произойдет. Пап'a обернется и увидит, что рядом ее нет, однако не обратит на это внимания, потому что рядом был дом, стоящий посреди прекрасного сада, и в этом доме жил мальчик, почти одного возраста с девочкой. Она называла его Куджино Гугли – произносила Гуу-Лии, поскольку ее знания итальянского были ограничены, и она еще не могла выговорить Гульельмо. Мальчику было все равно, потому что он тоже не мог правильно произнести ее имя. Да, в общем, это было и не важно – их связывал calcio[20]. А для того чтобы любить calcio, не надо было изучать иностранные языки. Надо было просто очень хотеть, чтобы мяч влетел в сетку ворот.

Она не должна испугаться, когда он подойдет. Ей много раз объясняли, что бояться надо тех, кто ищет потерянных животных, тех, кто стоит за припаркованными машинами с котятами в коробке, cara bambini[21], тех, кто источал запах похоти и желания, плохо одетых и с вонючим дыханием, немытых и тех, кто приглашает в особое место, где тебя ждет что-то особенное. Ни под одно из этих описаний он не подходил.

У него был внешний вид a faccia d’un angelo[22], как любила говорить его мама, и слово. Это слово он никогда не слышал ни на одном из трех языков, на которых говорил; но ему объяснили, что оно убедит ребенка в подлинности той сказки, которую он ей расскажет. Услышав это слово, девочка прекрасно поймет его. Именно поэтому для этой работы выбрали его, а не кого-нибудь другого.

Так как он был профессионалом, то потратил некоторое время на сбор информации, необходимой для выполнения задания. Большинство людей, он знал это, всегда следовали рутине. Это сильно облегчало ему жизнь. Месяц наблюдений, скрытных сопровождений и тщательных записей дали ему то, что было необходимо. Когда ему сообщили дату, он был готов.

Они припаркуют свою «Лянчу» за крепостной стеной, на parcheggio[23] рядом с пьяццале Дон Альдо Меи, и расстанутся на два часа. Мамаша направится на виа делла Цитаделла, где находился класс йоги. Пап'a и Детка направятся в Порта Элиза. Путь Мамаши был длиннее, но она несла только коврик для йоги и, кроме того, любила физические упражнения. Пап'a и Детка несли по пустой borsa della spesa[24], заранее готовясь к тому, что, когда они будут уходить с mercato, эти корзинки будут полны покупок.

Сейчас он уже настолько хорошо знал их, что мог бы точно предсказать, как будет одета Мамаша, и назвать цвета borse, которые будут нести Пап'a с Деткой. Его будет зеленой и сделанной из мягкой ткани; ее – оранжевой и сделанной из твердого материала. Они действительно были рабами привычек.

В день, когда все должно было произойти, он рано расположился на parcheggio. Он наблюдал семейство уже восьмой раз и был абсолютно уверен, что ничто не сможет изменить их рутину. Он не спешил. Потому что, когда делаешь работу, ее надо делать идеально и так, чтобы в течение нескольких часов никто не мог догадаться, что что-то случилось.

Свою машину он оставил на стоянке рядом с виале Гульельмо Маркони – приехал за несколько часов до открытия рынка, чтобы занять место рядом с выездом. По пути на пьяццале Дон Альдо Меи купил большой кусок focaccia alle cipolle[25]. После еды пожевал мятные таблетки, чтобы отбить запах лука. Из своей наплечной сумки достал карту и разложил ее на капоте машины, как будто искал дорогу. Теперь для любого наблюдателя он был один из множества туристов, приехавших в Лукку.

Семейство прибыло с десятиминутным опозданием, но это не играло большой роли. Как всегда, они припарковались прямо за воротами: Мамаша отправилась на свой урок йоги, а Пап'a и Детка – в туристическое бюро, где есть туалет. Они были очень практичными людьми, ведь на mercato туалетов уже не было.

Он ждал их на улице. День был просто великолепен – светило яркое солнце, но было еще не так жарко, как будет месяца через три. Деревья, растущие на стене у него за спиной, были покрыты новыми, свежими, незапыленными листьями, и сейчас они бросали тень на mercato, слегка шевелясь на легком ветерке. Позже солнце станет вертикально над mercato, безжалостно светя прямо на прилавки, а к вечеру яркий свет перейдет с продавцов на древние здания на другом конце площади.

Он зажег сигарету и с удовольствием затянулся. Сигарета была почти докурена, когда Пап'a с Деткой вышли на улицу и направились на mercato.