Всего за дюжину мух

— Ну и ладно, — обиделся филин. — Не очень-то и надо, — проворчал он, отворачиваясь, но тут же вновь попросил. — Ну хоть один?

— Один можно, — уступил Вадик. — Один — это совсем пустяк.

— Ну, говори, — от нетерпения Ученый Секре-тарь раскрыл клюв и заглядывал мальчику в рот.

Вадик о чем-то задумался и не замечал нетер-пения филина, а когда Ученый Секретарь, устав от ожидания, решился тронуть мальчи «ка за рукав, Вадик встрепенулся и ответил.

— Я скажу, скажу… но не сейчас, — разочаровал он филина. — Мне надо отдохнуть с дороги, под-крепиться и набраться сил. У вас тут вообще-то принято обедать?

— Принято! Очень даже принято! — радостно от-ветил Ученый Секре «тарь. — Каждый понедельник!

— Принесите мне обед.

— Сегодня вторник, — напомнил филин.

— Все равно несите, — требовал Вадик, — или проводите в вашу столовую.

— Сегодня не принято.

— И что, мне теперь всю неделю прикажете си-деть голодным? — во «змущался он.

— Сожалею, что вынужден огорчать тебя, но, увы, это так, — ска «зал Ученый Секретарь.

— Вот как здесь встречают гостей!

— Ты не гость, — вежливо напомнил Ученый Секретарь. В его пла «ны не входило портить с мальчиком сложившиеся хорошие отношения. — Ты пленник.

— Все равно! — настаивал Вадик. — И пленников кормить надо! И пленники умирают от голода!

— У нас не умирают, если ведут себя хорошо, — тонко намекал филин. — Тот, у кого хорошо рабо-тает язык, не оставит без работы и свой желудок.

— Уходи! — рассердился Вадик. Ему захотелось побыть одному. — Ни «чего я тебе не скажу. И нико-гда твоя машина, — он пнул по чуду со «временной техники, — не завяжет ни одного языка и не развя-жет ни одного даже самого простого узелка. А лучше я ее вообще сломаю! — и он решительно схватил за ножку стола, намереваясь вырвать ее.

— Не надо, — взмолился Ученый Секретарь, гру-дью вставая на пу «ти мальчика. — Не говори больше ни слова, только не ломай! Это же труд! Я ломал голову, придумывал. Мой труд ты можешь не це-нить — твое право. Во многих головах крепко си-дит убеждение — все что не лопатой и не кувалдой — все не труд, а увлечение, которое мо «жно ценить, а можно и не ценить, можно оплачивать, а можно и не оплачивать. — Ученый Секретарь перевел ды-хание и продолжил. — Но ты эту машину строил? Нет, ее другие строили! Для чего? Чтобы ты при «шел и так просто, от одной обиды на меня свел на нет весь их труд? Я виноват перед тобою. Чем? Не знаю. Но раз ты сердишься, значит, по-твоему, я виноват. Я согласен. Но остальные чем виноваты? Почему? По какому праву ты проявляешь неува-жение к их труду? Себя, се «бя поставь на их место! — требовал филин. — Как тебе понравится, ес «ли с тобой так же обойдутся? Молчишь? Молчать — оно проще. С мол «чаливого и спросу меньше. Это ты, я вижу, хорошо усвоил. Удобная позиция. Ух, как я молчунов не люблю! Вся подлость на земле от них. Конечно, ты устал. Для тебя сегодняшний день — большое потрясение. Я понимаю, я принесу тебе обед. Свой отдам, — объяснил он мальчику, удивленно вскинувшему глаза. — Только не про-болтайся, что тебя кор «мили. Знаешь, у нас оч-чень строгие порядки. А как иначе? Жить-то всем хо-чется, — закончил филин свою длинную речь.

— Не проболтаюсь. Пора бы заметить, что я не из болтливых, — уп «рекнул Вадик, не потому, что хотел упрекнуть, а потому, что этим он как бы снимал с себя часть обвинений, высказанный ему Ученым Секретарем. — А еще самый умный.

Половина из того, что сказал ему филин была правдой. Лишнее подтверждение, что и у врага не грех учиться.

А Ученый Секретарь тем временем добрался до двери.

— Сейчас я распоряжусь и тебе принесут что-нибудь покушать. Но ты помни, что обещал мне.

— Не скажу, не бойся.

— Ты обещал найти в этой машине, — он похло-пал по ржавым дере «вяшкам крылом, — много не-достатков.

И филин спешно удалился.

ГЛАВА 4 ИНВЕНТАРНЫЙ НОМЕР…

— Ох и порядочки, — проворчал мальчик, остав-шись один. — Где это видано обедать только по по-недельникам? Куда я попал? Не плен, а сплошное издевательство!

Теперь Вадик был свободен. Правда, свободен только в пределах этой камеры. Но и из такой сво-боды надо постараться извлечь поболь «ше пользы. И он решил основательно обследовать место сво-его заклю «чения — вдруг где-то есть потайной ход или скрытый лаз? А может в каком-то укрытом от глаз уголке он найдет себе товарища по несчас «тью?

Мальчик взял фонарь и только сейчас заметил, что внутри горит не огонь.

В клетке сидел исхудавший Светлячок.

— Ты зачем сюда забрался? — удивленно спросил Вадик. Более глупого вопроса придумать было сложно.

— Я не забирался, — прошептал Светлячок, слов-но его обвиняли в страшном преступлении. — Меня сюда посадили.

— Кто и зачем? — спрашивал мальчик, но его слова очень походили на допрос.

— Слуги короля. Освещать эту страшную каме-ру, — четко ответил на поставленные вопросы Светлячок.

— А почему разговариваешь так тихо? — Вадик непроизвольно перешел на шепот. — Боишься ко-го-нибудь?

— И боюсь, — признался тот. — Но не в этом дело. — И Светлячок

тяжело вздохнул.