Всей нечисти Нечисть

– Не желаешь ли с нами откушать, добрый молодец?

Его Величество пожал плечами. Пожалуй, он бы поел чего-нибудь, времени после завтрака прошло много. А хотя бы тех же пирогов избы…

Но водяной склонился над арбузом, простукивая его.

– Ай да голова! Или поболее? – он посмотрел на Его Величество, раскалывая арбуз на несколько частей. Внутри он оказался сахарно крупянистым, красным, как ягода малина, с черными семечками и тонкой кожурой, будто вызревал на юге.

– Чего задумался? – с улыбкой спросил кряжистый, внезапно подобрев. Арбузный сахарный сок стекал по его деревянным губам.

– Да как же я это все унесу? Не знал, что у вас так… Думал одно, два взять… – растерялся Его Величество, пробуя арбуз. Арбуз был сладкий до самой корочки.

Он осмотрелся. Не так ему были нужны фрукты-овощи, про самое главное он пока ничего не узнал. Второй раз хозяева не дома. И в избу не попал. Несомненно, чудовище здесь была, и возможно, жила. Но не часто. Кто-то снова подвязал на дерево алую ленту, которую он бросил в прошлый раз. Но это мог быть тот же кряжистый или водяной. Но белье-то, белье, развешанное сушиться, она должна была снять! Под навесом все так же трепыхались та же простынь, рубаха в горошек и еще одна рубашка, похожая на короткое платье. Разве это можно носить? А застиранные трусы, зашитые в нескольких местах? Его Величество брезгливо передернулся. Впрочем, разве могло быть иначе с ее-то ограниченным мышлением?! И все же, наверное, глупо было прийти сюда и просить на «показать» сотни видов овощей и фруктов. Тут и десятью повозками не вывезешь каждой штуки по паре.

– Я, вообще-то, на переговоры пришел… – честно признался Его Величество. – Пакт о перемирии заключить, статус определили уже… Объявлена ваша территория заповедником. Ну и… про выставку, тоже, правда… Только я не справлюсь…

– Заповедники у нас – заповедники и есть. В заповеднике за кровушку тебя забили бы уже насмерть, – усмехнулся кряжистый. – А тут у нас житье-бытье… Не забивай себе голову, Царь, мы уж как-нибудь сами себя прославим. А что людям показать, это хорошо… – поощрил он, прищуриваясь. – Нам не жалко.

– А ты попроси помощи, чай, язык не отвалится, – посоветовал водяной. – А мы поможем, мы гордые, но по-своему, по-смешливому…

– Ну, так помогите! – добросердечно попросил Его Величество, сообразив, что, если люди в землю повалят, им будет несложно узнать о каждом шаге врага. Наверное, это был лучший способ открыть землю и распять ее. – Я заплачу! – пообещал он.

Водяной сунул пальцы в рот и свистнул, да так громко, позавидовал бы соловей-разбойник. И почти в ту же секунду на поляну прибежали два коня – черный, как смоль, и белый, как снег.

Его Величество не удержался и встал, схватившись за сердце.

Таких коней он сроду не видывал. Каждый конь в чистом золоте стоил столько, сколько бы весил сам. Конские шелковые гривы развивались на легком ветерке, разлетаясь кудрями в разные стороны, хвосты стелились по земле, поджарые, мускулистые, холеные…

– Откуда?! – Его Величество почувствовал, как сдавила его тяжесть со всех сторон, и перехватило дыхание. Вот бы ему таких – он на черном, а Ее Величество на белом… – и все шейхи с их черным золотом лягут к ногам… – Откуда?! – сдавлено прошептал он, осипшим голосом.

Водяной конями не гордился. Смотрел на них недовольно и с разочарованием. Закусил губу и сразу стал каким-то виноватым.

– Кони так себе… Были бы кони, а эти… – он махнул рукой, будто тяготился ими. – Маня подгадала мне сундук с копеечной ломаной монетой. Половину я озерным проиграл, с вечера сели играть – а спохватился, другой вечер… Стыдно стало, ведь за подарками приехал… Дык, закрыли ярмарку уже, а до следующей год жди! По остаткам прошел. Стыдно-то, стыдно как! И дочки ругают… – сдавлено заголосил водяной. – Я и так, и эдак мерил… Скройся с глаз, мука моя беспросветная! – крикнул он коням, и те как сквозь землю провалились, в миг оказавшись на опушке поодаль. – Послали мы к морской сирене записочку, обещала караваном прислать к следующему лету серебряного, с золотою гривою, но заломила цену, как басурмане не запрашивают. Пришлось выложить могильную землицу и гробик с мертвецом…

Его Величество покосился на водяного: врет, не врет – цену набивает? И сразу понял – не врет. Кряжистый смотрел на коней не лучше, и тоже повинил водяного, грозно нависнув над ним.

– Тебя за чем послали, черт плешивый? Умный разве конь, если в стойле стоял?

– Да понял я, понял! – сжался водяной, втянув голову в плечи. – Где табунькового было взять?! Их пригнали, выпустили, да еще рака поставили, чтоб свистнул…

– И за прялку спасибо! – еще грубее зашумел кряжистый. – Не нитку прядет, а веревки! Вот, на, смотри! – Кряжистый достал золотой клубок и сунул в руку водяному.

Водяной вытянул нить, не толще волоса, повертел ее и так, и эдак, и тут же изменился в лице.

– Убббью! – прорычал он, погрозив кому-то кулаком. – Подсунули! Ей Богу, подсунули! – залебезил он перед кряжистым, виновато ссутулившись, глаза его забегали.