Всех стран соединяйтесь (СИ)

  Когда они выехали за пределы гипермаркета, ДиСи оглянулся посмотреть, как на цепочке, прикрепленной к багажнику, тащилась, громыхая колесами, лидловская тележка с продуктами.

  - Куда везти? - спросил водитель, озабоченно поглядывая в заднее зеркало то на ДиСи, то на тележку.

  - Вези, - сказала первая куртка, - в неизвестное.

  И Бентли Континенталь рванул в неизвестном направлении.

  12

  В участке его препроводили в кабинет к толстому толстяку со взглядом, какой мог быть только у Соломона после визита царицы Савской. Мудрый усталый взгляд человека, только что разочаровавшегося в мире вообще и в женщинах в частности.

  Взгляд дополнял полу расстёгнутый мундир и уставший, скосившийся набок полицейский галстук.

  Толстяк перебрал листки, которые ему подсунули в картонной папке, бросил не предвещающий ничего хорошего взгляд на ДиСи и скупо спросил.

  - Вам знаком Саймон Чековски?

  - Кто-кто? - переспросил ДиСи.

  Толстяк начал писать на чистом листе.

  - О чем вы говорили с Чековски?

  ДиСИ непонимающе пожал плечами.

  - Он просил вас сообщить сведения, составляющие государственную или военную тайну? - не поднимая головы, задавал вопросы толстяк. - Рассказывал о своей работе в Пентагоне?

  - Чековски? О работе в Пентагоне? - удивился ДиСи. - Погодите, это вы о американце с Исполнителем?

  - То есть, рассказывал, - утвердительно сообщил себе толстяк, начиная писать усерднее. - И вы о факте противоправных разговоров, имеющих антигосударственную направленность, в соответствующие органы не сообщили.

  - Э-э-э... - проговорил ДиСи.

  - О чем еще вы говорили с представителем иностранной разведки?

  - Ну-у...

  - Вы говорили об уничтожении, - толстяк извлек из папки бумагу и продолжил, сверяясь с ней, - 'ликвидирована наиболее агрессивная часть человечества. Разве это не плохо'. Это ваши слова?

  - М-м-м, - задумался ДиСи.

  - А ведь это, Денис Витальевич, неприкрытый оголтелый экстремизм. Возбуждение ненависти и вражды к социальной группе 'агрессивные социопаты'.

  ДиСи вздохнул с сожалением: да, увы, самый, что ни на есть неприкрытый.

   - Вы понимаете, чем это вам грозит?

  ДиСи понимал - грозит чем-то неприятным, а главное, очень длительным, без намека на снисхождение.

  - Знаете, что больше всего меня удивляет в вашем деле? - доверительно спросил толстяк.

  Теперь у него был взгляд не Соломона, а самой царицы Савской после аудиенции у Соломона. То есть, полное крушение всех идеалов: 'А ведь он казался таким порядочным человеком!'

  - Даже не это ваше противопоставление себя нормальному обществу. Его можно списать на какую-то бытовую неустроенность, на общую обстановку в мире. Кому сейчас легко? Ваши призывы к насильственным действиям, вплоть до физического уничтожения можно даже понять и простить. Но вот больше всего меня поражает восхваление чуждого нам образа жизни. С его бездуховностью, культом порока, с девушками легкого поведения в кафешках. Со всеми этими оргиями во время сбора урожая...

  Толстяк вычитывал текст на листочке. Дочитав до низа, он укоризненно, очень укоризненно посмотрел поверх листа на ДиСи.

  - Скажите, Денис Витальевич, вы разве не патриот?

  - Безусловно, патриот, - согласился ДиСи. - Патриот и гражданин. Никогда не мог оставаться равнодушным к тому, что происходило в моей стране. Всегда хотелось вопить во весь голос.

  - Вот видите, как прекрасно. Разве вас не заботит величие родной страны?

  - Величие страны определяется величием ее граждан, а не наоборот.

  Толстяк задумался.

  - Вас опять ведет не туда. Не о том нужно думать, не о том.

  - Понимаю, - ответил ДиСи. - Давайте тогда думать об оргиях во время сбора урожая. У вас там случайно не расписаны подробности, мне жутко интересно...

  Толстяк хмуро посмотрел на ДиСи, аккуратно вернул листки в папку и обиженно скривился.

  - Ведь я с вами по-хорошему. А вы... Ну ничего, у вас будет время подумать.

  - Это время я бы хотел скрасить общением со своим адвокатом, - решительно заявил ДиСи. - Или величие страны не позволяет подобное?

  - Будет вам адвокат, - лицо толстяка выражало все оттенки неприязни одновременно. - Будет.

  13

  ДиСи определили в комнату временно задержанных. В камере уже находился громадный, размером со шкаф зеленый триподоплекс, с характерной трапециевидной формой головы, плавно переходящей в шею, затем ципикантус, занявший целую скамейку своими многочисленными щупальцами и моноглоуформ в серебристом комбинезоне, субтильный и злой.

  ДиСи вежливо поздоровался со всеми и сел на свободное место.

  - Ну, слава Заррапиусу, наконец-то привели человека, - мстительно сказал моноглоуформ, сверкая своими черными миндалевидными глазами, занимающими большую часть головы. - А то я уж хотел обратиться в Организацию Объединенных Обществ по поводу дискриминации на планете Земля по планетному признаку.

  Тризауголопод, поигрывая мышцами-буграми на руках, внимательно следил за ДиСи.

  - Хлоу-хлоу, - прочавкал ципикантус и заложил ногу на ногу. По щупальцам, отходившим от большой осьминожьей головы, пошла волна шевеления.

  - Хлоу чак увоно, - произнес фразу ритуального приветствия ДиСи.

  Мощный триподоплекс, насупившись, наблюдал за ДиСи.