Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 2

В газетной заметке дальше было ещё несколько параграфов, посвященных главным образом деталям вышеупомянутого события.

Следом в тетрадь была вклеена вырезка из той же самой газеты, но с датой на несколько дней позже. Сообщалось о внезапной смерти некого Олафа Свенсона, члена команды «Кунгенсхавена». Он был найден в глухом переулке в Сан-Франциско, а всё его лицо было съедено.

Рядом с этой заметкой была запись, сделанная необычным раздражительным почерком Элифаса Снодграсса: «Кихулу — он имеет в виду Ктулху?»

Тогда это имя ничего для меня не значило. А должно было значить! Возможно, я всё ещё мог спасти Элифаса.

Далее в тетради была еще одна запись, сделанная его рукой:

Во вторник нужно произнести заклинание Дхо и шесть раз обернуться против часовой стрелки. Хастур восходящий. Дагон нисходящий? Нужно изучить. См. у Лавкрафта подходящую магическую формулу для Йог-Сотота. Пиньон говорит, что у него есть для меня копия Книги Эйбона; нужно написать ему, чтобы выслал книгу со специальным посыльным. Я чувствую, что время близко. Я должен проконсультироваться у Альхазреда — нужно найти способ получить «Некрономикон». Это всё есть в книге старого араба; он испортил дело; я не должен. Так мало времени. День Мрака приближается. Я должен быть готов. Ллойгор защищает меня.

После этой заметки шло множество страниц, заполненным чем-то похожим на химические и астрологические формулы.

Я чувствовал себя очень взволнованным после чтения этой тетради. Всё это было так необычно. Нужно упомянуть ещё одну вещь из моего расследования. На потолке в комнате Элифаса была странная широкая полоса, оставленная чем-то влажным. Я знал, что крыша протекала, но тем не менее это выглядело зловеще.

Постепенно город возвращался к нормальной жизни. Нормальной! Размышляя теперь об ужасе, что бродил среди нас, меня бросает в дрожь от того, что мы могли говорить такие слова как «назад к нормальному». Зловоние в особняке Снодграссов постепенно уменьшалось.

Я вернулся к своим исследованиям и вскоре почти забыл об Элифасе. Только в начале зимы это дело вновь напомнило о себе. Миссис Снодграсс позвонила мне и сообщила, что в глухую ночь слышала чьи-то шаги в комнате Элифаса и ещё какие-то голоса. Но когда она постучалась в дверь, никого внутри не было.

Вместе с миссис Снодграсс мы вернулись в особняк Кромбли и вновь вошли в комнату Элифаса. Хозяйка привела комнату в порядок, тщательно собрав вещи и бумаги. Я думал, что всё на своих местах, пока случайно не посмотрел на потолок. Там были влажные следы, прямо на побелке. Следы начинались над входной дверью и заканчивались над большим шкафом, который был открыт!

Я тут же подошёл к шкафу; на первый взгляд всё было в порядке. Но затем я заметил кусочек бумаги на полу и поднял его. На бумажке было написано одно слово, и это несомненно был почерк пропавшего студента.

Одно слово — «Альхазред»!

Едва освободившись, я отправился в Мискатоникский университет и получил разрешение посмотреть ту омерзительную книгу Абдула Альхазреда. Лучше бы я не читал её! Если бы я мог позабыть всё это дело!

Никогда не забуду то ужасное знание, которое проникало в мой мозг в течение тех часов, когда я сидел над этой отвратительной книгой, читая заполненные ужасом страницы. Бесноватые уродства, которые атаковали мой ум, и бесспорная истина их существования навсегда поколебали мою веру в этот мир. Книга должна быть уничтожена; это энциклопедия сумасшествия. Весь день я читал эти наполненные безумием страницы, и уже наступила ночь, когда в одном месте я увидел слова, которые были ответом на мою загадку. Не скажу, о чём там было написано, поскольку не осмеливаюсь. Все же я отшатнулся в страхе; то, что открылось мне было многообразием ужаса. И я понял, что нужно действовать без промедления, в ту же ночь, или всё будет потеряно. Возможно, всё уже было потеряно. Я помчался из библиотеки в темноту ночи.