Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 7

Было около полудня, и я намеревался проехать от музея прямо до Камсайда, преодолев как можно большее расстояние в дневное время. Бросив блокнот в бардачок, я завёл двигатель и вырулил на дорогу. В том направлении, куда я ехал, машин было меньше, чем в противоположном, но прошло некоторое время, прежде чем я оказался на окраине Лондона. Далее я мчался, не особенно задумываясь о пейзаже, мелькающем за ветровым стеклом, и не особо замечал приближение темноты, но, выйдя из придорожного кафе, где я остановился перекусить, я заметил, что стало совсем темно. Когда я продолжил путь, всё, что я мог видеть — два жёлтых круга от моих фар, что маячили на дороге впереди или скользили через изгородь на каждом повороте. Но когда я приблизился к Беркли, меня стали преследовать мысли о нечестивых обрядах, которые совершались в этом регионе в древние времена. Проезжая через город, я вспомнил ужасные истории, что рассказывали о нём, о прокажённом, распухшем чудовище, похожем на жабу, которого держали в темнице, и о Ведьме из Беркли, с гроба которой необъяснимым образом упали цепи, прежде чем труп вышел наружу. Конечно, всё это были лишь суеверные фантазии, и меня они не особо беспокоили, хотя в книгах, которые я читал в тот день, они упоминались с такой доверчивостью; но отблески, которые теперь бросал свет фар на окрестности, на неосвещённые чёрные дома и влажные облупленные стены, никак меня не успокаивали.

Когда я, наконец, въехал на подъездную дорожку к дому моего друга, он ждал меня с фонарём, чтобы указать путь, мои фары забарахлили ещё между Камсайдом и Брайчестером. Он проводил меня в дом, заметив, что мне, должно быть, пришлось нелегко добираться до него через неосвещённые переулки, и я мог только согласиться с этим. Уже приближалась полночь, я приехал намного позже, чем намеревался из-за того, что потратил на исследования в музее много времени, и после лёгкого ужина и разговора с другом я отправился в свою комнату, чтобы отоспаться от последствий этого суматошного дня.

На следующее утро я достал из машины блокнот с информацией, переписанной в музее, и вспомнил о своём намерении посетить развалины замка Морли. Мой друг, хоть и мог передвигаться по дому, не мог покидать его надолго, а так как сегодня днём он будет работать над своей будущей статьёй, у меня появится возможность разыскать этот замок. Отдав ему блокнот, я мимоходом упомянул, что после обеда собираюсь прогуляться по окрестностям, и спросил, не может ли он посоветовать мне какие-нибудь интересные места.

— Ты мог бы съездить в Беркли и прогуляться там, — посоветовал он. — Там много чего сохранилось от прежних времен, только я не стал бы задерживаться в Беркли слишком долго из-за туманов. У нас, вероятно, будет тоже самое сегодня вечером, и эти туманы действительно плохие — я, конечно, не хотел бы водить машину в таких условиях.

— Я тут подумал, — неуверенно объявил я, — отправиться в Севернфорд, чтобы попытаться найти тот замок, где должен находиться в заточении фамильяр колдуна. Интересно, ты знаешь, где это? Им владел некто по имени Морли — сэр Гилберт Морли, который, по-видимому, состоял в сговоре с дьяволом или что-то в этом роде.

Казалось, моего друга шокировали эти слова, он выглядел странно встревоженным от того, что я упомянул это место.

— Послушай, Пэрри, — сказал он, — мне кажется, я слышал об этом Морли; есть одна ужасная история, которая связывает его с исчезновением младенцев в наших краях в 1700-х годах, но я предпочёл бы больше ничего о нём не говорить. Когда ты поживёшь здесь немного и увидишь, как все жители запирают двери своих домов в определённые ночи и размещают знаки на земле под окнами, потому что в такие ночи здесь бродит дьявол, и когда ты услышишь, как что-то пролетает над домами, когда все заперлись, и на улице никого нет, тогда у тебя не появится интереса к таким вещам. У нас есть помощница по дому, которая верит во всё это, и она всегда делает знаки для нашего дома, так что, я думаю, именно поэтому дьявол всегда пролетает мимо нас. Но я бы не стал искать места, которые были загрязнены колдовством, даже если бы я был защищён.

— Боже милостивый, Скотт, — упрекнул я его, смеясь, но несколько встревоженный тем, как он изменился с тех пор, как переехал жить в деревню, — неужели ты веришь, что эти звёздные знаки, которые они здесь делают, могут иметь какой-то полезный эффект против зла? Ну, если ты так стремишься сохранить мою голову, я просто спрошу кого-нибудь из жителей деревни, я не думаю, что у них будет такой неуместный инстинкт самозащиты, как у тебя.

Скотта это не убедило.

— Ты же знаешь, что раньше я был таким же скептиком, как и ты сейчас, — напомнил он мне. — Неужели ты не понимаешь, что это должно быть чем-то радикальным, раз уж оно изменило моё мировоззрение? Ради Бога, поверь мне, не ищи ничего, что могло бы тебя убедить!

— Повторяю, — сказал я, раздосадованный тем, что запланированное мной приятное приключение может спровоцировать ссору, — мне просто придется спросить кого-нибудь из жителей деревни.