Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 9

— Нет времени, — сказал Дагдейл с сомнительной смелостью. — Яму следует засыпать до рассвета, иначе Дженкинсон начнёт задавать вопросы. Тук, тук, что это за стук? О, да, всё в порядке! Он хлопнул себя ладонью по груди. — Теперь, Рэтти, будем как мыши!

Рэтти когда-то было моим прозвищем, очень давно.

Мы снова принялись за работу, каждый удар кирки или лопаты вызывал у меня дрожь. Наконец, после больших трудов мы докопались до металлического сундука.

— Пелл, ты тупица — я же тебе говорил! — усмехнулся Дагдейл.

Мы осмотрели свою добычу. Одно странное и необъяснимое открытие, которое мы сделали, заключалось в следующем: толстая, ржавая железная труба выходила из верхней части сундука в землю, оттуда мы проследили её направление до ствола карликового тиса и при свете наших свечей, в конце концов, обнаружили, что другой конец трубы вделан в выступ между двумя узловатыми ветвями на высоте нескольких футов. Мы не могли вытащить сундук, не отделив предварительно эту трубу.

Я посмотрел на Дагдейла с недоумением.

— Пойдём за пилой, — сказал он. — Действительно странно.

Он повернул ко мне испачканное грязью лицо. Воздух, казалось, слегка фосфоресцировал. Имелись ли у Дагдейла подозрения, что я открою сундук в его отсутствие, я не знаю. Во всяком случае, я охотно пошёл с ним в сарай. Мы принесли ручную пилу, Дагдейл обильно смазал её воском; я держал трубу, пока он пилил. Я тщетно ломал голову, пытаясь понять назначение этой трубы.

— Возможно, — предположил Дагдейл, делая паузу, — это деликатный товар, и ему нужен свежий воздух.

— Возможно, это не так, — возразил я, необъяснимо раздосадованный его запинающейся речью.

Казалось, он не ожидал иного ответа и снова принялся за работу. Труба вибрировала от его энергии, нанося мне небольшие удары и заставляя неметь пальцы. Наконец сундук был высвобожден, мы постучали по нему пальцами, затем соскребли ногтями чешуйки плесени и ржавчины. Я опустился на колени и приложил глаз к концу трубы. Дагдейл оттолкнул меня в сторону и сделал то же самое.

Я уверен, что в его мозгу пронеслась последовательность идей, в точности похожих на мои собственные. Мы сдерживали волнение, вынашивали самые смелые фантазии, выдвигали множество предположений. Может быть, мы просто чего-то боялись. Или дух-хранитель клада похлопал нас по плечу.

Затем в одно и то же мгновение мы оба начали энергично тянуть и толкать сундук; но в таком ограниченном пространстве (поскольку наша яма была узкой) его вес оказался слишком большим для нас.

— Верёвка, — предложил Дагдейл, — давай снова пойдём вместе. Заговор двух старичков.

Он лицемерно рассмеялся.

— Конечно, — сказал я, забавляясь его подозрениями и уловками.

Мы снова отошли в сарай для инструментов и вернулись с мотком верёвки. Кирка использовалась в качестве рычага, и вскоре мы смогли вытащить сундук из ямы.

— Долг прежде всего, — пробормотал Дагдейл, сгребая рыхлую землю в углубление. Я стал делать то же самое. А над местом раскопок мы посадили умирающий розовый куст с уже поникшими листьями.

— Глаза Дженкинсона не микроскопы, но он чертовски любознателен.

Дженкинсон, кстати, был пожилым джентльменом, который жил в доме рядом с Дагдейлом.

— Тот, у кого нет смородины в собственной булочке, должен красть её у своих соседей! Но сейчас он немой, лежит в могиле и ничего не слышит.

Дагдейл выругался, но только святой или дурак смог бы удержаться от ругани в подобных обстоятельствах. Даже я проявил знание богохульных слов и не стыдился этого.

Дагдейл взялся за один край сундука, а я — за другой. Вдвоём мы с огромным трудом отнесли его (потому что сундук был невероятно тяжёлым) в кабинет. Мы сдвинули всю мебель к стенам и поставили сундук посередине комнаты, чтобы спокойно позлорадствовать над ним. С помощью пожарной лопаты, поскольку мы забыли свои в саду, Дагдейл соскрёб плесень и ржавчину, и на верхней части сундука появились три буквы, начало слова, как я предположил, но всю остальную надпись съела ржавчина. Буквы были "А-Б-О".

— У меня нет идей, — пробормотал Дагдейл, вглядываясь в эту едва заметную надпись.

— У меня тоже, — тихо отозвался я.

Жаль, что Бог не повелел нам сразу же отнести этот сундук обратно в сад и закопать его глубже, чем он был!

— Давай откроем его, — предложил я после тщательного изучения надписи.

Пламя камина поблёскивало на очках старого доброго Дагдейла. Он был человеком, склонным к простуде, и при малейшем намёке на восточный ветер разжигал костёр. Его кабинет был уютным. Я помню резную фигуру китайского бога, явно ухмыляющегося мне, когда я протягивал Дагдейлу зубило. (Да простит он меня!). Наступила напряжённая и зловещая тишина. Дагдейл вставил зубило в щель под крышкой. Он странно посмотрел на меня, и при втором нажиме стальное зубило переломилось.

— Дагдейл, — сказал я, глядя на китайского бога, — давай оставим сундук в покое.

— Э-э, — ответил он незнакомым голосом. — Не понимаю, как оно сломалось. Что, говоришь? — переспросил он, посасывая ноготь, который он сломал во время раскопок в саду.

Мой друг на мгновение задумался.