Вселенная кластеров. Трилогия в одном томе

— Безумцем — нет, скорее растением, — ответил Рукс. — Стирание памяти не затрагивает те секторы мозга, что отвечают за логику мышления. Режут и кромсают только память. Ничего страшного, поверьте. Перед операцией все воспоминания тщательно фильтруются, стирают только то, на что я укажу лично. Опасности тут нет никакой. Не помнишь — и все тут. Значит, вскрывать мой мозг вы не будете?

— Значит, нет.

— И что же далее? Сдадитесь властям Торватина? Ей-богу, сикха, не следует этого делать. Йенг, Габриэль, Артели, я — еще куда ни шло. Сдавайтесь нам, мы все заинтересованы в вашем использовании, если вы вдруг согласитесь сотрудничать. Но вот местной полиции сдаваться не стоит точно. Они просто осудят вас и пустят в расход. Вы представляете, во что обойдется местной системе государственного страхования возмещение всех нанесенных бойней убытков?

— Не представляю. Зато я представляю, кто будет воскрешать всех погибших здесь людей.

Рукс осекся.

— О чем вы? — он был искренне удивлен.

— Вы слышали. О людях, которые уже погибли здесь, и о людях, которым еще предстоит здесь погибнуть. Бойня в пентхаусе произошла из-за них. Когда я врывалась в отель, мне нужен был не Йенг и не Габриэль. Я искала совсем другое.

Она вздохнула.

— Как вы совершенно точно заметили, Саймон, — могу вас так называть? — мое вторжение в отель и схватка на смотровой площадке между ССБ и Габриэлем абсолютно бессмысленны для меня лично. Поверьте, даже если бы я ворвалась на смотровую площадку вместе с Йенгом и Гебом, шансы на выживание были бы ничтожны. Во-первых, если бы я оказалась там — они вряд ли стали бы стреляться друг с другом с таким остервенением. Во-вторых, исход подобной хаотической перестрелки непредсказуем, и нет никаких гарантий, что именно Катрина Бета оказалась бы в числе выживших. Уверена, большую часть стволов направили бы на меня как на самого опасного бойца. Наконец, в-третьих, даже если бы каким-то чудом я смогла перебить охрану Габриэля, отбиться от ищеек Йенга и захватить своего заказчика в плен, времени на его допрос с пристрастием или сканирование мозга у меня бы просто не оказалось — посмотрите, прошло всего несколько минут с завершения перестрелки, а полицейские флаеры уже на подлете. Нет, этот вариант — попытку силового проникновения к Габриэлю — я исключила сразу, как только прибыла на планету.

Рукс отступил на шаг, голову его заполнило непонимание.

— Но тогда зачем вы устроили весь этот цирк?! — воскликнул он. — Уничтоженный «Циркус-Циркус», взбудораженные прочесыванием кварталов жители Семенхары, проникновение в «Меридиан-Торватин», отключенные камеры видеонаблюдения, бойня на смотровой! Если это не месть, то что это?!

На этот раз Катрина рассмеялась от всей души. Опытная глотка маленькой чернявой проститутки, тело которой она сейчас занимала, спазматически дергалась от вырывающихся из легких потоков воздуха. Смех получился похож на кашель, но зато был искренний и веселый.

— Какая месть, Рукс, вы забыли о том, в какой Вселенной живете? В мироздании кластеров смерти нет, и, следовательно, месть тут почти невозможна. Смерть от бластера, во всяком случае, Гебу не грозила. А в том, что у меня будет достаточно времени, чтобы убить его тем же способом, что и Эливинера, — с «выпиванием» души из мозга, я не могла быть уверена. Не понимаете? Ну что ж, попробую пояснить. Геб использовал меня, а Йенг обманул. Однако пострадала от этого не только я. Для вас, для Йенга, для Габриэля, для Артели результат моего воскрешения только один — украденная галерея Македонянина. Но для меня он совсем другой! Два миллиона жителей погибли на Буцефале. Сто миллиардов — в системе Ольменат четыре месяца назад. И еще сто миллиардов беспомощных гражданских когнатов ожидают своей участи здесь, в звездной системе Торватина.

Кэти ткнула рукой в экран.

— Я явилась в Шакрам не ради мести, Рукс. Я пришла сюда — за спасением!