Вселенная. Происхождение жизни, смысл нашего существования и огромный космос

Вооружившись определёнными законами физики, нам ещё немало предстоит сделать, чтобы связать эти принципы с многообразием окружающего мира. В четвёртой части «Сложность» мы начнём видеть, как складываются эти взаимосвязи. Возникновение сложных структур — это не странность, противоречащая общей тенденции к увеличению энтропии во Вселенной, а естественное следствие данной тенденции. В подходящих условиях материя самоорганизуется в виде причудливых структур, которые могут собирать информацию из окружающей среды и использовать эту информацию. Кульминация такого процесса — жизнь как она есть. Чем больше мы узнаём о первоосновах жизни, тем лучше понимаем, насколько они гармонируют с фундаментальными физическими законами, которым подчиняется вся Вселенная. Жизнь — это процесс, а не субстанция, и поэтому она неизбежно заканчивается. Вселенная существует не потому, что в ней есть мы, но мы способны к самосознанию и рефлексии, поэтому занимаем в этой Вселенной особое место.

Здесь мы подходим к одной из самых неподатливых проблем, с которой сталкивается натурализм, — к загадке сознания. Мы поговорим о ней в пятой части под названием «Мышление», где выйдем за рамки «натурализма» и доберёмся до «физикализма». Современная нейрофизиология семимильными шагами движется к пониманию того, как именно организовано мышление в нашем мозге, причём практически наверняка известно, что наш личный опыт определённо коррелирует с протекающими в мозге физическими процессами. Мы даже постепенно начинаем видеть, как эта примечательная способность развивалась со временем, какие ключевые свойства критически важны для приобретения сознания. Наиболее сложная из затрагиваемых здесь проблем является философской: как вообще возможно редуцировать наш личный опыт, уникальную, усвоенную на опыте содержательность жизни, заключённую в сознании, до обычного движения материи? Поэтический натурализм предлагает говорить о «внутренних переживаниях» как о процессах, происходящих в нашем мозге. Но рассуждать о них мы можем очень реалистично, даже если речь идёт о том, насколько мы способны совершать свободный выбор как рациональные существа.

Наконец, в части «Осознание» мы обратимся к сложнейшей из всех проблем: как сформулировать ценности и смысл в космосе, не имеющем трансцендентной цели. Натурализму часто вменяется в вину, что эта задача попросту невыполнима: если за пределами физического мира нет чего-то, способного нас направлять, то нет и никакого смысла жить, причём нет смысла строить жизнь так или иначе. Некоторые натуралисты с этим соглашаются и просто живут дальше; другие реагируют совершенно по-иному, доказывая, что ценности можно научно определить, точно так же, как и возраст Вселенной. Поэтический натурализм занимает промежуточную позицию, признавая, что ценности — это изобретение человека, но отрицая, что ценности в таком случае иллюзорны и бессмысленны. У каждого из нас есть заботы и желания, приобретённые в ходе эволюции либо усвоенные благодаря воспитанию или окружению. Наша задача — примириться с этими заботами и желаниями, а также друг с другом. Смысл жизни, который мы находим, не трансцендентен, но от этого он не становится менее глубок.

Часть I Космос

Глава 1 Фундаментальная природа реальности

В старом мультфильме Road Runner есть персонаж Уайл Койот, который часто разбегается настолько сильно, что срывается с обрыва. Однако при этом он не падает прямо вниз под действием силы тяжести (хотя, как подсказывает опыт, именно это и должно было бы происходить) — по крайней мере, падает не сразу. Вместо этого он на какое-то мгновение растерянно зависает над пропастью, однако, как только осознаёт это, тут же стремительно летит вниз.

Все мы напоминаем Уайла Койота. С тех пор как мы начали задумываться о различных вещах, мы размышляем о нашем месте во Вселенной, о том, почему мы здесь оказались. На этот вопрос предлагалось множество возможных ответов, причём сторонники той или иной точки зрения часто не соглашаются друг с другом. Тем не менее уже давно существует общее мнение, что у жизни есть какой-то смысл, который остаётся только открыть и признать. В этом есть рациональное зерно: всё происходит по какой-либо причине. Это убеждение служило нам почвой под ногами, той основой, на которой мы выстраиваем все принципы, которыми руководствуемся в жизни.

Постепенно наша уверенность в таком мировоззрении стала разрушаться. Чем лучше мы понимаем мир, тем неубедительнее кажется идея о том, что у этого мира есть некая трансцендентная цель. Древняя картина мира сменилась удивительной новой картиной — в некотором отношении она захватывает дух и воодушевляет, в другом бросает нам вызов и кажется неудобной. В рамках такой картины окружающий мир упрямо отказывается давать нам ясные ответы на самые большие вопросы о цели и смысле.