Вселенная. Происхождение жизни, смысл нашего существования и огромный космос

Половая идентификация личности не зависит от субъективных убеждений, желаний или чувств. Это функция его или её природы. Существуют геометрические данности, на основе которых выводится геометрическое доказательство; так и половая принадлежность является онтологической данностью.

Сложно было бы найти более недвусмысленную декларацию гендерного эссенциализма, согласно которой пол человека — это функция его «природы», часть его «самости».

Не только религия отстаивает такую трактовку. Замечание о «расстройстве гендерной идентичности» как о недуге, диагностируемом у людей, чья сексуальная идентификация не совпадает с их биологическим полом, впервые появилось в Руководстве по диагностике и статистике психических расстройств (справочник Американской психиатрической ассоциации, АПА) в 1980 году. Задолго до этого те дети, которые, по мнению врачей, физически или духовно не соответствовали своему полу, подвергались гормональной терапии или хирургическим операциям. Только в 2013 году официальный диагноз АПА был изменён на формулировку «гендерная дисфория» и стал означать психологическую неудовлетворённость своим полом, а не расхождение с якобы «объективной» половой принадлежностью индивида.

* * *

Поэтический натурализм трактует эти вещи иначе. Категории «мужчина» и «женщина» придуманы людьми — мы используем эти термины, так как они помогают нам при постижении мира. Основа реальности — это квантовая волновая функция или набор частиц и взаимодействий. Всё остальное вторично, это терминологический аппарат, созданный нами для конкретных целей. Следовательно, если у человека две X-хромосомы, но он считает себя мужчиной, то что такого?

Это, однако, не означает, что мы должны просто забыть о полах. Человек, биологически являющийся мужчиной, но считающий себя женщиной, не думает про себя: «Мужчина и женщина — просто произвольные категории, я могу быть кем захочу». Он думает: «Я женщина». Если люди придумали такую концепцию, это ещё не подразумевает, что она иллюзорна. Абсолютно оправданно и осмысленно говорить «я женщина» или просто знать об этом.

Всё это может напоминать старый постмодернистский лозунг о «социальном конструировании реальности». В некотором смысле это правда. В социуме конструируются наши дискурсы о мире, и если в конкретном дискурсе уместны те или иные концепции, которые хорошо вписываются в картину мира, то эти концепции можно с чистой совестью называть «реальными». Но мы не должны забывать, что основа всего — это единый мир, и не существует смысла, в котором мир можно было бы назвать «социально сконструированным». Мир просто есть, мы берёмся открывать его и придумывать словари, при помощи которых будем его описывать.

Люди, считающие трансгендерность нарушением естественного порядка, иногда прибегают к скользкому аргументу: если пол и сексуальность — понятия растяжимые, то что насчёт нашей базовой самоидентификации — ведь мы считаем себя людьми? Или наш вид — тоже социальная конструкция?

Действительно, существует расстройство, известное как «видовая дисфория». Она напоминает гендерную дисфорию, но при этом расстройстве человек считает себя особью другого биологического вида. Кто-то может думать, что он просто выглядит как человек, а на самом деле он кот или лошадь. Другие идут ещё дальше и идентифицируют себя с вымышленными существами, например драконами или эльфами.

Даже если человек придерживается относительно свободных взглядов, ему претит подыгрывать, когда он сталкивается со случаями видовой дисфории. «Если поэтический натурализм требует от меня, чтобы я фальшиво поддакивал моему сбрендившему племяннику-подростку, воображающему себя единорогом, — спасибо, не надо, я лучше ретируюсь в мой уютный видовой эссенциализм».

Однако вопрос в том, полезен ли конкретный способ рассуждения о мире. Полезность всегда связана с какой-либо целью. Если мы считаем себя учёными, то наша цель — описывать и понимать то, что происходит в мире, а «полезный» означает «адекватно моделирующий определённый аспект реальности». Если нас интересует чьё-либо здоровье, то «полезный» может означать «помогающий понять, как человек мог бы поправить здоровье». Если мы обсуждаем этику и мораль, то значение слова «полезный» ближе к «позволяющий непротиворечиво систематизировать наши стимулы, связанные с представлением о правильном и неправильном».

Итак, поэтический натурализм не будет автоматически поощрять или порицать кого-либо, считающего себя драконом, или, если уж на то пошло, кого-то, считающего себя мужчиной или женщиной. Он просто помогает нам понять, какие вопросы следует задавать. Какая терминология позволит нам лучше всего понять, как этот человек осмысливает и чувствует себя? Благодаря чему нам удастся понять, как этому человеку стать счастливым и здоровым? Каков наиболее полезный способ концептуализации данной ситуации? Вполне возможно добросовестно обдумать все эти вопросы, а затем заключить: «Прости, Кевин. Ты не единорог».