Вселенная разумная

Тернист и горек путь познания добра в мире, где зло принимает обличие добра, а добро оборачивается злом, где торжествует и побеждает ложь, а правда чувствует себя падчерицей. Моральные нормы размыты, границы между добром и злом расплывчаты и субъективны, и человек, избравший Учителя или обходящийся без него, следующий какому-то учению или построивший собственную этическую систему, остается по-прежнему в неведении относительно истинности избранной им системы нравственных ценностей. Следствием невозможности доказательства принятых моральных аксиом является либо безверие, цинизм, нигилизм, либо превращение человека в слепого и непримиримого фанатика, неспособного уже к терпимости, к восприятию любого чужого мнения. Этики часто и с удовольствием повторяют Канта: "Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, - это звездное небо надо мной и моральный закон во мне". Но в каждой душе живет свой, такой изменчивый и эгоистичный моральный закон.

Западная цивилизация на протяжении более чем ста лет находится под притяжением и влиянием духовной культуры Востока. В поисках духовных альтернатив своей прагматической цивилизации исследуются и ассимилируются всевозможные восточные учения: дзэн-буддизм, веданта, даосизм, йога и многие другие. Но все эти отобранные учения более или менее адекватны некоторым усредненным моральным принципам европейца, и потому составляют лишь незначительную часть грандиозного многообразия восточных духовных поисков.

К примеру, представления европейцев о йоге сводятся к знанию максимум пяти-семи школ йоги: Хатха-Йога, Раджа-Йога, реже КармаЙога, Бхатка-Йога, Агни-Йога. Как правило, йога представляют себе вегетарианцем, аскетом в набедренной повязке, постоянно медитирующим в позе Лотоса.

"Да, некоторые йоги носят набедренные повязки, другие обходятся и без них, третьи - сплошь укутаны одеждами, четвертые же носят даже европейские костюмы. Йог может - но не обязан - жить милостыней; может - но не обязан избегать женщин, может жениться и иметь семью или свободную связь с женщиной, которая этого пожелает... Что касается пищи... - этот ест лишь плоды и пьет воду, отказывая себе в яйцах, рыбе, молоке; другой ест даже человечину на местах сожжения трупов и на кладбищах. Тот - трезвенник, этот - непрочь хлебнуть хмельного, иной не отказывает себе и в наркотиках... Различны они и по степени миролюбия. Большинство их - пацифисты. Но, например, "саджджики" (от "саджайя" - тетива) никогда не расстаются с оружием и открыто проповедуют насилие. Воинственны секты "бхайрагьев", "дадупантхи"; особой кровожадностью прославились "чаги", которые приносили богине Бхавани задушенные жертвы. Подобны им были "пиндары", которые совмещали набожность с грабежом и употреблением наркотиков... Самой дурной славой пользуются "капалики" (от "капала" - череп, которым они пользуются для еды и питья).

Ходят обнаженными, посыпая тело пеплом сожженных трупов. Носят длинные волосы, на них цепочку, в руке трезубец или меч. Не моются, чтобы не смыть ауру, заключенную в коже. Пьют алкоголь и разные смеси телесных выделений и отбросов, иногда - кровь, которая течет из их тела при обрядовом самоистязании. К изуверским сектам относятся "агхории". Это каннибалы, которые едят любое мясо, исключая конину. Практикуют предсказания по плоду, вынутому из чрева матери. Приносят в жертву добровольцев, убивая их кинжалом в затылок; кровь их выпивают, мясо съедают".

Я привел эти весьма пространные выдержки из книги, посвященной даосизму, где этот спокойно-натуралистический рассказ о некоторых из "1 000 008 школ и сект йоги", который я все же существенно сократил, служит не столько познавательным целям, сколько является своеобразной шокирующей информацией, направленной на определенное воспитание посвящаемого - метод хорошо известный в психологии педагогики. Здесь же эта информация приводится только для того, чтобы еще раз подчеркнуть множественность этических норм, среди которых есть и абсолютно взаимоисключающие.

Возможна ли в таком случае общая, единая для всех людей, универсальная этика? На какой основе она может быть построена? Главное, что должно отличать основополагающую для этого построения идею, очевидно, заключается в том, что полузабытый русский мыслитель, великий мудрец Николай Федорович Федоров назвал "Общим делом".