Вселенная внутри нас. Как сохранить себя в современном мире

Здесь мои усилия направлены на то, чтобы дать вам многомерное существование; все измерения, возможные для человека, должны быть вам доступны. Вы должны уметь любить, и вы должны уметь испытывать блаженство. По моему собственному опыту и по моим наблюдениям, лишь блаженный человек способен любить, и лишь человек, способный любить, способен испытывать блаженство. Эти качества усиливают друг друга.

Вы слышали о порочном круге – когда одно ведет к другому, затем другое ведет к первому, и получается порочный круг. Но вы не слышали о добродетельном круге. Я называю добродетельным – не порочным, а добродетельным – круг, в котором одно ведет к другому, и вы поднимаетесь все выше, двигаясь к самым высоким вершинам. Вы приобретаете все новые и новые измерения. Наивысшее, что я могу представить, – это любовь, соединенная с вашим блаженством в глубокой гармонии; любовь и блаженство, не препятствующие друг другу, а обогащающие друг друга.

Но Дезидераты будут вызывать такие вопросы. Я знал, что вы придете в сильное замешательство относительно того, что существенно и что несущественно. Ваш ум очень хитер; он находит уловки, он начинает думать: «Тогда почему бы не бросить это новое имя, почему бы не бросить саньясу – почему бы не сделать это, ведь это все несущественные вещи? Существенное – внутри меня, а это все внешние вещи». И это будет чистейшей воды хитрость, ничего более. Вы не поняли послание: несущественное также можно использовать как существенное.

Но Премананда – американец, а американцу трудно быть в здравом уме. Он не просто американец, он из Калифорнии!

Бенсон приезжает в Неаполь, где он во время войны, будучи юношей, подружился с местным жителем по имени Капитини. Когда итальянец видит Бенсона, от избытка чувств он просто не знает, что бы для него сделать, и настаивает на том, чтобы тот встретился с его сестрой.

– Она хорошенькая? – спрашивает Бенсон.

– Ах, bella, bella! – кричит его друг.

– Она молодая? – продолжает Бенсон.

– Si! Si!

– А она целомудренная? – спрашивает Бенсон.

Итальянец пожимает плечами и восклицает:

– Вы, американцы, все сумасшедшие!

В Чикаго перед судьей предстает пара, желающая пожениться. Молодой человек вручает судье разрешение на вступление в брак.

– Соедините ваши руки, – говорит судья.

Затем он заглядывает в документ, который уполномочивает его соединить узами брака Влодзимиерза Линеандовски и Нехребецку Зозиславсиеку.

– Хм, – говорит он, прочищая горло. – Влод-хм-х-м-ски, берешь ли ты эту женщину?.. – и так далее.

– Да, сэр, – отвечает молодой человек.

– Нехре-хм-хм-хм-сиеска, берешь ли ты этого мужчину?.. – и так далее.

– Да, сэр!

– Тогда я объявляю вас мужем и женой, – говорит судья, – и поздравляю вас обоих с тем, что вы соединили два имени в одно!

Спустя несколько дней после того, как был избран новый папа римский, кардинал Сикола ужинает со своим старым другом раввином Финкалари. Они болтают о самых разных предметах, и раввин замечает, что кардинал Сикола выглядит довольно удрученным.

– Дорогой друг, – говорит раввин, – ты выглядишь расстроенным. Есть ли что-нибудь, что ты хотел бы обсудить со мной?

– Знаешь, у меня не было никаких иллюзий относительно того, что меня могли бы выбрать. Но я никогда не думал, что я настолько непопулярен, что за меня не будет подано ни одного голоса!

– Мой дорогой кардинал! – утешает его раввин. – Выбрось из головы эти мысли. Твои коллеги очень высоко тебя ценят. Я знаю, о чем они, должно быть, подумали. Каждый из них, несомненно, рассудил, что если будешь избран ты, то обращение к тебе будет звучать оскорбительно: Папа Сикола!

Второй вопрос:

Ошо,

Если учения мастеров совершенны, то почему с течением времени они искажаются?

Это очень важно понять, поскольку так происходило всегда и всегда будет происходить в будущем. Это никогда не изменится. Любое учение непременно будет искажено, это в самой природе вещей. Точно так же, как каждый ребенок когда-нибудь станет старым и каждый родившийся когда-нибудь умрет, каждое учение из соображений необходимости непременно будет искажено. Этого нельзя избежать. Дело не в том, что великие мастера не предпринимали никаких попыток; они делали все, что было в их силах, но идти против законов природы невозможно. Никто не может идти против законов природы.

Есть семь моментов, которые должны быть приняты во внимание. Первый – это переживание самого мастера. Когда он переживает истину, ум полностью отсутствует. Это состояние не-ума, или, как его называет Дионисий, состояние агнозии – абсолютной невинности. Ни единой мысли не движется в уме. Поэтому система памяти не функционирует, ум пребывает в состоянии полной остановки. Он застыл, он абсолютно неподвижен.