Вселенная внутри нас. Как сохранить себя в современном мире

– Мы можем спасти его жизнь только с помощью пересадки сердца.

– Мы должны сообщить об этом людям, – сказал один из кардиналов. – Возможно, найдется донор, который добровольно отдаст свое сердце понтифику.

Было сделано объявление, и под балконом папы собрались тысячи людей, кричащих:

– Возьмите мое сердце! Возьмите мое сердце!

Теперь кардиналам нужно было решить, кто из людей пожертвует свое сердце папе.

– Мы бросим перо со шляпы Его Святейшества, – сказал главный кардинал. – Тот, на кого оно опустится, и будет этим счастливцем.

Перо полетело с балкона. Из толпы снизу донеслось:

– Возьмите мое сердце! Пфуу, пфуу! Возьмите мое сердце! Пфуу, пфуу!

Они делали и то и другое. Они кричали: «Возьмите мое сердце!» – и дули на перо, чтобы оно отлетело как можно дальше! Вот что эти люди называют духовностью.

«Мир иллюзорен». И храмы Шанкарачарьи накапливают как можно больше денег. «Деньги – это грязь» – и они собирают золото. «Золото – это ничто, пыль…» Эти люди выступают против чего бы то ни было, и тем не менее с черного хода они продолжают делать то же самое, что и все остальные.

Моя духовность – это не притворство, это подлинная жизнь. Я не учу вас отрицать жизнь. Я учу вас быть жизнелюбивыми, жизнеутверждающими, потому что Бог – это не что иное, как жизнь. Это живое, пульсирующее существование и есть Бог.

Эти люди боятся, что я разрушу духовную атмосферу, – как будто существует духовная атмосфера! Я объездил всю Индию – духовной атмосферы нигде нет. Духовная атмосфера существует только вокруг будды. Она подобна свету: если есть пламя, то вокруг него есть свет. Как только пламя гаснет, свет исчезает.

Когда был жив Гаутама Будда, существовала духовная атмосфера, которая его окружала. Куда бы он ни шел, эта духовная атмосфера двигалась вместе с ним; это был его свет. Свет существовал, когда был жив Кришна, когда был жив Христос, но теперь христианство только говорит о свете.

Может быть, у них есть картины, изображающие свет, картины, наполненные светом, но эти картины не привносят свет в темноту.

Мать-настоятельница монастыря проснулась в отличном настроении, оделась и отправилась навестить своих подопечных.

– Доброе утро, сестра Августа, благослови тебя Господь! Как тебе сегодня работается?

– Слава Богу, преподобная матушка, все отлично. Но я сожалею, что этим утром вы встали с постели не с той ноги[2].

Мать-настоятельница, в сильном недоумении, спрашивает:

– Но почему? Разве я не весела, как певчая пташка, и не мила со всеми вами?

– Да, матушка, но вы надели домашние тапочки отца Винченцо!

Именно такие люди продолжают говорить о духовности, безбрачии, отречении! И если вы внимательно посмотрите на окружающий вас мир и на этих духовных, так называемых духовных людей, вы будете очень сильно озадачены: они ведут двойную жизнь.

Да, куда бы я ни поехал, я разрушу эту двойную жизнь! В этом отношении шанкарачарья прав. То, что он называет «духовной атмосферой», нигде не существует. Все, что существует, – это лицемерие, и я, конечно же, его разрушу, потому что это единственный способ создать духовную атмосферу. То, что разрушает сами людские жизни, должно быть безжалостно искоренено. Все сорняки должны быть вырваны с корнем, чтобы мы смогли выращивать розы.

Шанкарачарья говорит, что Санатан Дхарма, под которой он имеет в виду дхарму индуизма, религию индуизма, придает огромную важность самоконтролю. Я не придаю самоконтролю никакой важности, потому что любой контроль уродлив, любой контроль подавляет. Жизнь должна быть спонтанной, а не контролируемой. Да, ваш внутренний мир должен быть таким ясным и прозрачным, чтобы вы могли видеть, что правильно и что неправильно; и вы должны жить в соответствии с этим, а не следовать предписаниям из священных текстов.

Он говорит, что дхарма индуизма функционирует согласно предписанным правилам. Любые предписанные правила порождают рабство. Я не даю моим саньясинам никаких правил. Я не накладываю на вас извне никакого характера, но я даю вам нечто гораздо более ценное: я даю вам медитативность, из которой вырастает ваш собственный характер, из которой вы начинаете жить жизнью, наполненной пониманием. Тогда вы знаете, что правильно и что неправильно, и вы живете в соответствии с этим, а не следуя Кришне, Ману или Раме. Возможно, они были правы – это было их знание, – но жить в соответствии с любыми предписанными правилами означает жить жизнью раба. А я против рабства.

Я учу людей мятежу. В этом отношении шанкарачарья Шардапита прав: куда бы я ни поехал, я разрушу так называемую духовную атмосферу того места. На самом деле, он не раскритиковал меня, он меня похвалил – конечно, сам того не зная, конечно, неосознанно, потому что у этих людей нет осознанности.

Осознанный человек не может быть священником. Он не может быть частью какой-либо традиции или какого-либо обычая. Он должен быть свободен от всех обычаев и от всех традиций. Он живет жизнью свободы, спонтанности, любви, радости.

Третий вопрос:

Ошо,