Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)

— Пара вопросов, Петеро Ан Тен, с вашего разрешение? — мило улыбнулся я, усаживаясь на тонкий, похожий на желе стул. — Что еще я подтверждаю, регистрируясь на Сафари? Каковы мои обязанности и права?

— Вы должны понимать, что Сафари задумано как серьезные Игры, каждый ваш шаг будет зафиксирован, корабли и участников будут сопровождать камеры, материал, накопленный на Сафари, будет скомпонован и реализован по окончании состязаний. Таким образом, вы и ваш экипаж не имеете никаких прав на полученные материалы. В ваши обязанности входит следование указаниям по каждому этапу Сафари, но, в случае необходимости или желания желания, вы имеете право в любой момент сойти с дистанции. Экипажи так же имеют право требовать любую помощь от Нуарто в случае критической ситуации, и вам ее немедленно окажут, но, что закономерно, в этом случае с гонки вас снимают.

— Это в общих чертах, — согласился я, с интересом разглядывая плоский прибор с дугами, в который мне полагалось засунуть руку. Генетический декодировщик, как пить дать!. -Хотелось бы узнать о Сафари подробнее, что нас ждет?

— Эта информация на данный момент недоступна, впереди у вас отборочный тур, в котором который столкнет вас с экипажами других планет, так как сейчас участников слишком много. В дальнейшем всю информацию вы будете получать пошагово, небольшой кусочек головоломки перед каждым новым этапом. Описание, координаты, минимальные необходимые сведения.

— Сколько-сколько вы сказали сейчас участников в Сафари? — поинтересовался я.

— А я не говорил, — Петеро Ан Тен кривовато улыбнулся. Давно подмечено, что на многих планетах улыбка также обозначает дружелюбие, но чаще всего она очень сдержанная, без обнажения зубов. Скорее всего, это все же связано с тем, что у животных показать зубы — верный признак агрессии. — Но в этом нет никакого секрета, ваш номер будет 406, если Земля решится.

— Доров, не тяни, — тут же среагировал на провокацию Тверской.

— Да они мне сейчас руку ампутируют, — сделав круглые глаза, отозвался я, указывая на прибор.

Нуарториец так удивился подобному варварскому невежеству, что издал лишь легкий мычащий звук, сразу не найдя, что ответить.

— Ты гонишь, — растерялся Яр.

— Ну да, — согласился я с каменным лицом и сунул руку в сканер. На секунду вспыхнул свет, на секунду просветив кожу, выделил кости, мышцы и вены.

— Очень хорошо, — с облегчением вздохнул Петро Ан Тен, так как я избавил его от неловкого объяснения, — ваш идентификационный номер 406. Антон, это чип-карта участника, ее должно всегда носить с собой. Она связана напрямую с вашими финансовыми счетами, и с этого момента мы просим вас расплачиваться посредством карты. Это универсальное платежное средство, так что проблем не будет. Еще вам полагается инфокристалл по отборочному туру. Всего хорошего, желаю удачи…

— Нуарто открыто для нас? — уточнил я, вставая.

— Без сомнения, но не забывайте о неразглашении.

— Я прослежу, чтобы он не забыл, — мстительно пообещал Яр.

Транспортник отвез меня и скандалящего Яра к выходу из космопорта. Тверской требовал немедленно вернуться на Шквал и приступить к изучению информации по отборочному туру, но я лишь неодобрительно косился на полковника и отворачивался.

— Да куда тебя несет, Доров?! — не отставал тверской. — Неужели это так срочно?

— Ты как всегда гениально догадлив, — согласился я. — Забыл уже про мое дело в галактическом суде, или думал, пронесет?

— Так что там за дело! Послушай, Антон, если речь о линкоре, я буду вынужден тебе…

— Речь не о линкоре, — отрезал я. — О моих правах. Ну-ка, — я прошелся пальцами по структуре услуг, представляющей из себя большую, мягко мерцающую в воздухе у выхода, схему. — Где тут у нас такси… ага.

Тут же передо мной засветились указатели на подъездную дорожку, где нас уже ожидал транспорт.

— Антон, да послушай ты, — Тверской схватил меня за плечо, — все это может подождать. Сейчас важно это! — он потряс у меня перед лицом информаторием. — Чтобы выиграть, да что там, чтобы выжить, нам понадобятся знания и умения. Я не верю, что участников отборочного тура забросят на курорт! Их слишком много и, чтобы отсеять большую часть, условия будут выбраны самые суровые. Нужно…

— Руки убери, — хмуро потребовал я.

— Что? — на коже Тверского проступили бардовые пятна.

— Руки свои убери, — терпеливо повторил я, — и впредь не забывай, где ты и что делаешь. Не на Шквале, здесь мне достаточно только свистнуть и охрана мигом решит, кто прав: главный герой нашумевшей Вселенской Пьесы или какой-то неизвестный никому землянин…

— Тебя пока еще никто не узнал, Доров, — желчно заметил полковник, но уверенности в нем поубавилось. — И где толпы твоих поклонников?

— Если меня не узнали, Тверской, это не значит, что меня не знают, а вот на счет тебя я уверен на все сто процентов.

Понимая, что я не шучу, руки Яр все же убрал и молча пристроился рядом, видимо решив не унижаться. Что ж, верное решение.