Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)

В воде вы нуждаться не будете, в ваши стандартные наборы входят фляги по четырнадцать литров. Не пугайтесь, они выглядят так…, - инспектор достал фляжку по виду литровую из странного, черного, словно сморщенного материала. — Внутри колба, между колбой и внешней оболочкой антивещество, так что во фляжке именно четырнадцать литров — максимальный необходимый объем для земного существа. Мы все продумали, но обязаны предупредить, хоть подобных случаев никогда не бывало: материал оболочки фляги необычайно прочен, он выдерживает прямое импульсное попадание, но в случае разгерметизации произойдет сначала мгновенное расширение, затем сжатие. Это будет воронка радиусом около ста метров и внутри ничего. Пустота. Все разорвет, так что будьте бдительны, как говорится, понимайте, что за вещь вы держите в руках. Так же вам выдадут мачете из керамо-стали, она не ржавеет, ее не разъедают кислоты. Естественно, смотрите, чтобы брызги сока растений не попадали на кожу… ну, да вы и сами знаете.

Хм, — подумал я. — Это что за растения такие, в которых вместо сока кислота? Ладно, Тверской еще все мне расскажет.

— Еще индивидуальный медицинский пакет, ничего особенного, только чтобы оказать первуб помощь. А вот это самое важное, — продолжал инспектор и достал небольшой чехол. — Здесь — шприц-тюбик, внутри которого эликсир бессмертия для вас. В случае поражения, отравления или ранения у вас есть одна инъекция, которая спасет жизнь. Если же наступает тяжелое поражение лучше вколоть двойную дозу, но то, как вы будете распоряжаться вещами, решайте сами.

Еще у вас будет сухпай на семь дней, и оружие «Ветер77», слышали о таком?

Тверской согласно кивнул, я не отреагировал.

Помощник инспектора расстегнул чехол и достал оттуда два серых больших автомата с широкими прикладами и короткими дулами.

— Стандартные магазины на тридцать зарядов. К каждому автомату два магазина.

— На семь суток? — обалдело спросил Тверской.

— В том то вся интрига, — ухмыльнулся инспектор. — Вам придется десять раз подумать прежде, чем сделать выстрел, ведь в вашем распоряжении всего шестьдесят выстрелов. Все. Вы все поставлены в равные условия. Мэй — планета большая, но участники будут высажены так, что возможность встречи довольно высока.

— Сколько? — полюбопытствовал я.

— Пятьдесят семь процентов вероятности.

Я прикинул. Значит, на каждые пять километров будет одна пара. Никак не реже.

И сам удивился. А как это я так посчитал? И посчитал ли вообще, или это просто пальцем в небо ткнул? Скорее второе. Наверное. Значит, восстанавливаюсь потихоньку.

— Итак, я продолжу? Вас высадят, и челнок сразу улетит, на седьмой день прилетит в то место, где будет маяк и заберет, если вы, конечно, останетесь живы.

А теперь позвольте? — и он поднял сканер.

Я отложил наушники, сигареты, зажигалку. Встал. Я совсем не волновался, уверенный на все сто — не найдут. И не нашли, что самое удивительное. Вытащили у меня из кармана счастливую монетку — красивый американский доллар с Джорджем Вашингтоном, который мне подарил когда-то Родеррик просто на удачу, а нож в ботинке не нашли.

После обыскали Тверского, но к нему не было никаких претензий. Тогда инспектор пожелал нам удачи и вышел. Люк закрылся за ним, но освещение не погасло, давая возможность разобраться с вещами.

Я закурил снова, глядя, как Яр одевается в пятнистый серо-зеленый комбинезон и напяливает на запястье наш универсальный прибор. Один на двоих. Потом он принялся исследовать остальные вещи, проверил оружие, недобро поглядывая на меня, но сказал лишь одно:

— Достал дымить!

Я обернулся к консолям и провел по сенсору ладонью. Челнок на удивление охотно откликнулся и я уже через мгновение включил системы быстрой вентиляции. От дыма даже следа не осталось.

— Как ты это делаешь? — уточнил Яр. — Это же чужие технологии, совершенно другая машина, ты такую, небось, и в глаза не видел.

— Не видел, — согласился я. — Но ты забываешь, кто я такой.

— И кто же? — он выпрямился, словно бы этот ответ должен был решить для него все вопросы разом.

— Я — капитан космического корабля, — небрежно ответил я и снова включил плеер.

Дрогнул челнок, притух свет.

Распахнулась створка грузового отсека транспортника, челнок выпал в космос, и Мэй предстала перед нами во всей красе. Через панорамные экраны заглянула к нам в кабину зеленая в черных чревоточинах планета. На ней не было океанов, почти ничего голубого, кроме тонких, прорезающих поверхность и похожих на вены умершего человека, рек. Темная зелень, кажущаяся почти серой, и выжженные множественные пятна, словно оспины.

— Ее бомбили, — уверенно сказал Тверской.

Да, — подумал я про себя. — Точечными маломощными снарядами, словно уничтожали какие-то определенные объекты.