Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)

— Антон, ты бы простил себя уже, а?

Дядя внимательно смотрел на меня.

— Что?! — я поглядел на него расширенными от удивления глазами.

— Вот только не делай из себя блондинку, Доров, — хохотнул Змей. — Я же знаю тебя как никто другой. Дело ведь не в ней! Ты винишь во всем случившемся себя. Согласись, ты не можешь простить собственную глупость, заставившую тебя сделать очередную ставку на торгах. Теперь не можешь смотреть Натали в глаза, но не потому, что она предала тебя, а потому что уверен: она видит в тебе предмет всех ее бед. Антон, ты боишься, что она произнесет эти слова: «из-за тебя мы потеряли ребенка».

— Она их фактически уже сказала, — стараясь быть безразличным, отозвался я.

— Ну, видимо, потому ты и здесь. Ты всегда отличался излишней эмоциональностью, Антон.

— То есть, я истеричка?

— Ну да.

Я бессильно рассмеялся. Ну не обижаться же на него, в самом деле!

— Капитан?

Я обернулся. Из карантинного отсека вышел Тверской в дурацкой медицинской рубашке до колена.

— Ярослав, вам лежать надо, вы себя в зеркало видели? — уточнил Змей елейным голосом.

— Видел я себя, ничего нового не увидел. Док, хватит надо мной издеваться, не убьет меня эта зараза…

— Убьет, еще как убьет, — пообещал Стас.

Я внимательно вглядывался в лицо Тверского, визуально подмечая признаки его болезни: легкая сетка словно черных сосудов на щеках и шее. Когда мы были на Мэй, Яр как-то сказал мне: хреново выглядит твоя рана, от нее чернота расползается. В результате я здоров, а у него такие же проявления… правда он после этого колол мне биостимулятор…

— Змей, он поправится? — уточнил я.

— Ну да, наши медикаменты позволят убить эту заразу за неделю, а что?

— Просто меня от того же самого биостимулятор, выданный для поездки на Мэй, вылечил видимо гораздо быстрее, — я пожал плечами.

— Вообще-то я пришел не обсуждать здоровье, — Яр присел рядом со мной и покосился на спирт.

— И не думайте, — предупредил Змей.

— У нас свобода мысли и свобода слова, уважаемый, — Яр помял в руках какую-то распечатку. — Но я не об этом. Капитан, ты читал указания?

— Указания к первому этапу гонки? — уточнил я и ухмыльнулся, решив послушать мнение полковника и немного покривить душой. — Там приходило какое-то письмо, но я, признаться, отложил его прочтение до вечера.

— И очень зря. Нам надлежит явиться на церемонию открытия галактического Сафари. Всем. Экипажу до единого человека.

— Тут есть с чем поспорить, — кивнул я.

— Вот и я все думаю, — нахмурился Тверской. — Оставить корабль беззащитным, даже вахтенного снять? А если проникновение? Кто знает, что может случиться в чужеродном обществе?

Змей повернулся и включил какой-то тумблер на панели.

— Глушилка не помешает, да? — уточнил он.

— Как раз хотел попросить, — я облокотился о стол. — Если предположить, что все это затеяно, чтобы упростить проникновение на корабль, чем можно мотивировать подобную операцию? Установкой систем слежения, чтобы картинки постоянно передавались на их приемники?

— А еще есть параноидальная версия, — пожал плечами Стас. — Они могут установить на каждый корабль по взрывателю, чтобы прибавить всем адреналину. Те, кто не справятся с поставленной задачей, будут взорваны.

— Ну, да, версия немного ку-ку, — согласился Яр. — С другой стороны, я бы рассмотрел вот такой вариант: кто-то подкупает комиссию, и она выводит из строя некоторые части корабля в нужный момент у тех, кто не платил. Такое более вероятно. Мне не нравится идея вверить им наши жизни.

— В этом я с тобой солидарен, как ни странно, — я потер висок. — У меня есть план.

— Какой? — настороженно уточнил Яр.

— Очень хороший, а, главное, очень… надежный. Заодно посмотрим, чего стоит наш шеф безопасности.

— Не понял? — нахмурился Тверской.

— Мы уже давали отчет, что один из наших членов экипажа болен и находится в лазарете. Змей покажет его состояние неудовлетворительным, а больного не транспортабельным. Мы оставим тебя на корабле под системой жизнеобеспечения, тем более, что свое любопытство по знакомству с Нуарто ты уже удовлетворил. На любую предложенную помощь будем отказывать без мотивации. Дескать, сами мы не детки уже, справимся. Еще я тебе оставлю Терезу.

— Терезу? — уточнил Змей. — Так ты назвал мэйскую кошку?

— Именно. Ваша задача — никого не пропустить на борт, а в случае невозможности предотвратить проникновение, проследить за манипуляциями. Если речь пойдет о простой установке систем слежения, придется отступиться. Мы все же играем в чужую игру, и правила хотя бы минимальные должны соблюдать.

Если же они протащат сюда бомбу, убивай гадов сразу. Как раздуть из этого скандал я придумаю позже.

— А если они возьмутся что-то портить?

— А если они возьмутся что-то портить, мы им, несомненно, это позволим.

— Но почему? — обалдело спросил Стас.

— Потому что нет ничего такого, что наши инженеры не смогли бы починить. Особенно, если мы будет точно знать, в каком узле неисправность.

— Это — неоправданный риск, — напомнил полковник.

— Это необходимый риск. Особенно, если учесть, что наши противники будут уверены, что в самый ответственный момент мы с дистанции сойдем.