Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)

Я открыл грузовую аппарель и вытолкнул вездеход на снег. В момент открытия люка внутрь на бешеной скорости ворвался поток ледяного ветра; снежная пыль, колкая и жгучая, посекла лица, и мы поспешили надеть шлемы.

— Связь? — активировав внутреннюю волну, спросил я.

— Слышу тебя прекрасно.

— Поехали, — я выставил на панели у входа таймер и опознавание «свой — чужой», после чего погрузился в серую муть, усевшись на сидение вездехода, которое уже стало белым от несущегося со всех сторон снега.

— Это у них тут день или ночь? — спросил Дези, садясь за моей спиной.

— Ноги на подножку, руками держись за заднюю раму, — подсказал я. — Готов?

— Готов, — согласился механик. — Ну, раз ты не знаешь, будем считать, что день.

Я и вправду не знал, что означает эта серая, почти непроглядная пелена, потому не ответил, сосредоточившись на блеклом экране навигационной системы. Я стремился выполнить задачу и убраться поскорее. Ни единой лишней минуты не хотелось находиться на Короне.

Слегка завибрировал датчик на шее. Продолжая выжимать из вездехода все, что возможно при такой плохой видимости, я наклонил голову, активируя связь.

— Двенадцать минут, полет нормальный, — доложился я, словно был обязан отчитываться перед кем-то. Впрочем, я понимал, что мои ребята, висящие на второй орбитальной дуге Короны за поясом астероидов, испытывают удушливые приступы любопытства и, имея свободную связь, не преминули воспользоваться моментом. Как оказалось, я ошибся.

— Доров, это Тверской. Для тебя стратегическая информация. Фаворит Сафари — корабль Союза.

— Тоже мне, новость какая, на открытии был их экипаж…

— Это крыло номер один. Слышал что-нибудь о нем?

— Понятия не имею, — отозвался я, до рези в глазах вглядываясь в пургу, чтобы не налететь на какой-нибудь камень, торчащий из-под снега. — А должен?

— Думаю, должен. Кораблем этим, между прочим, управляет твой давний дружок. Господин Сатринг.

Я от неожиданности вжал тормоза. Пожалуй, сдали нервы. Вездеход резко осел, Дези за моей спиной нецензурно выразился.

— Вот обязательно было именно сейчас мне портить настроение? — спросил я хрипло.

— А что так? Струсил?

— Если мы столкнемся с Сатрингом нос к носу, считай себя покойником, Тверской. У нас против него нет никакого оружия. Если бы Шквал загрузили боеприпасами, как я просил, тогда можно было бы схлестнуться с его Белой Лионой, и то вряд ли! Черт, у него отличный корабль и отборные бойцы на борту! Не считая истребителей…

— Которые, естественно, до Сафари не допущены, — оборвал меня Яр. — К тому же, раньше ты его уделал! Все хотел спросить, куда делись твои хваленые способности? Я ведь пару раз избил тебя и ни разу ты не дал достойного отпора…

— Вот только дело сделаем, я тебе такой фингал за эти слова поставлю… — я тронул машину.

— Ой, тут помехи, не слышу, какой-то комариный писк, — хохотнул полковник. — Так что же произошло? Судя по материалам, ты обладал даром телепатии и вроде телекинеза, умением активировать скрытые резервы организма… Где оно все?

— Где бы оно ни было, Тверской, туда ему и дорога, — проворчал я. — Эти умения сжирали меня изнутри, я растрачивался за это не только нервными клетками, но и жизненными ресурсами. Нет, такого мне больше не надо.

— И не скучаешь по возможности читать мысли? — в вопросе Яра сквозило любопытство.

— Сейчас не то время, чтобы праздно болтать, — огрызнулся я. — Нет, я не жалею, потому что все это сопровождалось такими головными болями, какие тебе не снились. Я много лет сидел на обезболивающих, потом на наркоте.

— Какие откровения, — хмыкнул шеф безопасности. — Чего-то ты долго возишься… уже давно бы мог забрать маяк. У меня еще одна хорошая новость…

— Я уже боюсь прямо твоих новостей.

— Подкорректировали правила для дальнейших этапов. Видимо, смотреть на вас двоих зрителям уныло. На все дальнейшие задания отряжают троих человек. И вторым обязательно должен быть командир абордажной группы. То есть я. Доров, похоже, я им понравился, я — звезда, которой не гоже пылиться на борту! Так что смотри, не засыпься на Короне, я тебе этого никогда не прощу.

— Да пошел ты, Тверской.

— Сам иди и не забудь вернуться. Я тут тебе очень благодарен, что ты настучал доку…

Я фыркнул и отключился. Мы подходили к заданным координатом, и я уже видел на горизонте странные силуэты холмов. Значит, наша цель где-то под толщей снега.

Покружив вдоль склонов, я внезапно выскочил на протоптанную дорогу. Именно дорогу, по ней ездили и неоднократно, хотя ее уже порядком занесло. Спешившись, я аккуратно разгреб верхний, легкий слой снега и задумался. На снегу глубоко пропечатались следы полозьев и отпечатки чьих то лап размером с мою голову в шлеме. Интересный у них тут транспорт. И аборигены где-то рядом, раз дорога такая оживленная.

— Свинью нам подложили, — сообщил я Дези.

— Там пещера какая-то, — указал механик в сторону. — Это чего, вход?