Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)

— Пошли, Тоха, Стасик как всегда о своем. Да не бойся, никаких тренировок, я же сказал — релаксационные процедуры!

Я с трудом встал и поплелся за приятелем, ожидая самого худшего, но все оказалось как раз наоборот. Денис отвел меня в сауну, не допустив никаких девочек, втер в гудящие мышца какое-то приятно пахнущее масло (и откуда только взял?), потом вымочил меня в бассейне и отправил на койку спать.

На следующее утро начались наши с ним тренировки, и, хотя я чувствовал себя изрядно поношенным, все менялось на глазах. Сначала он помог мне освоить пистолеты — я даже с первого раза попал в десяточку, чем его порадовал. Потом, с легкой опаской, взялся за разбор автомата. Денис все время подшучивал, рассказывал, как в армии такому за один день обучают. С утра и до вечера, пока пальцы сами не начинают делать все сами. А тех, кто за один день не освоит, чмырят конечно.

Потом, через пару дней, когда мои мышцы отпустило, он принялся показывать мне всяческие диковинные приемы самозащиты, поясняя, что это не популярное и предсказуемое, повсеместно модное карате, а смесь из самбо, джиу джитсу и прочих самых эффективных в атаке и защите единоборств. Он мне сразу сказал:

«Тоха, этому учатся годами! Вырабатывают пластику движений, нагружают мышцы, растягивают до эластичности связки. Вбивают в разум так, что твое тело учится предугадывать чужие атаки без участия мозга. Для тебя это невозможно, не обижайся. Не за неделю и не за месяц. Сейчас ты можешь привыкнуть только к чему-то простому и очень эффективному, но даже об этом, в случае опасности, ты будешь задумываться. Вряд ли выйдет сразу влиться в непривычный и незнакомый твоему телу ритм».

У него был рациональный, совершенно другой подход, ничем не похожий на тупой штурм американского сержанта.

Через неделю Денис внезапно затеял со мной шутливый спарринг, и тут мы оба пережили серьезное потрясение: я заломал Дениса, сам не поняв толком, что произошло. Стас долго смеялся над сконфуженным другом, Ворон опять обыграл нас по всем статьям.

Следом за Родерриком подтянулись механики. Стали прибывать военные — удивительная дипломатическая подборка: два немца, два англичанина и два китайца. Сразу стало ясно, что все главенствующие страны в меру возможностей пытаются не упустить своего шанса. Потом появился Рик Ирин — улыбчивый канадец и Алексис Вант — француз. Из исследовательской лаборатории на борт Ворона взошли Мари и Франсуаза, ставшие недостающими врачами. Франсуаза была полевым врачом — боевой женщиной с нелегким характером, она появлялась везде, где были конфликты или конфликты возникали там, где присутствовала Франсуаза.

Медленно, но верно, собирался экипаж и мы все чаще заговаривали об отлете. Постоянно напоминал о нем и Ворон, но наше командование все медлило. С нами постоянно проводили тренинги, даже хотели отправить в космос на простом военном челноке для тренировки. Естественно, я наврал, что Ворон против. Теперь у меня была гениальная и удобная отговорка на все, подкрепленная веским черным аргументом: Ворон против. Ворону надо…

Так что мы все-таки улетели с нашей голубой планетки! Дождались, когда улягутся все разногласия и взлетели. Грузовые отсеки корабля были полны льном, шерстью, хлопком, красным деревом, соей, микрочипами последнего поколения и многим другим, что могло оказаться ценным для других миров. Из первого своего полета мы привезли на Землю ценнейшую информацию и материалы, которые дали новый толчок развитию науки. Нам продали данные о плазме, лазерах, о пищевых технологиях и электричестве, о топливах и даже оружии, но в космических технологиях отказали наотрез и сразу. Еще и объяснили, что попытка достать чертежи пространственной стабилизации и технологии прыжка на Союзных планетах может быть расценена как проявление преступной деятельности, и будет жестоко караться законом вплоть до уничтожения корабля и экипажа.

Да, свой первый взлет вряд ли сможет забыть каждый из нас. В моей памяти он пропечатался столь четко, что, закрыв глаза, я могу попасть в любую его секунду.

Но не сейчас. Сейчас надо бы еще подремать. До «утра» еще осталось часа три, а, значит, можно провести время с пользой и поспать.

Интересно, какое решение примут андеанцы? Напугал ли я их или нет?

Все потом. Сейчас — спать. Глубоко вздохнув, я отказался от каких-либо мыслей, и стал медленно тонуть в вязкой дреме. Но уснуть не успел…

Глава 6. Планеты Ротос

Внезапно меня окатило, словно водой, сильным потоком чужой боли. Я ничего не слышал физически, но чужие чувства говорили сами за себя и они кричали о помощи.

Я вскочил, как ужаленный.

— Вербальное общение! Обнаружение чужих на корабле!

— Подтверждаю вербальное общение, — сухой мужской голос потек из-под потолка — Ворон не любил, когда я говорю с ним вслух, и отвечать мне вслух не любил. — Чужих на борту не обнаружено.

Ударив ладонью по сканеру, открывающему дверь, я выскочил в коридор и посмотрел туда, откуда текла потоком чужая боль.

Лучше, чем могло бы быть!