Вселенская пьеса (СИ)

   Мужчина, лежащий на кровати, по-прежнему не подавал признаков жизни. Он дышал так редко и неглубоко, что я не мог отследить движение его грудной клетки.

   -Ты собрался драться с Воином? - спросил я тихо, понимая, что если не начну разговор, бывший ученик так и будет молчать.

   То ли он не услышал моего вопроса, то ли не хотел на него отвечать. Он задышал немного глубже, но по-прежнему молчал. Это был загорелый, довольно крепкий мужчина с темно-русыми, грязными волосами.

   -Слушай, ты родился на Парлаке 15? - не дождавшись ответа, снова спросил я.

   -Да, - помедлив, сказал мужчина и открыл серые с синей радужкой глаза. Он напряг тело и сел, уперев в меня свой странный, какой-то неживой взгляд, за которым таился тщательно загоняемый внутрь страх. - Но теперь это не важно, ведь сегодня я умру.

   -Понимаю, - сказал я с сочувствием. - Жена.

   -Ребенок. И что самое ужасное: моя смерть им не поможет.

   -А Школа?! Она не может спасти твою семью?

   -Только если я выиграю бой, - медленно отозвался мой собеседник. - Тогда я уйду отсюда живым и с большими деньгами. За победу платят - за проигрыш... чего он стоит?!

   Мы помолчали, потом мужчина спросил:

   -Тебя продали Школе, да?

   В его голосе я услышал интерес. Он всячески пытался прекратить думать о том, что его ждет. Если разум не готов к смерти, ему всегда нужна поддержка. Наверное, ученик был даже рад, что я появился. Думаю, он уже достаточно побыл один.

   -Да, - согласился я с его словами. - Меня продали, но я не намерен здесь долго задерживаться.

   -У тебя есть семья? - спросил он, резко возвращаясь к своему горю.

   -Жены нет. И детей, но есть... но родные конечно есть.

   -Мать?

   -Родители погибли, - я опустил глаза, разглядывая свои руки.

   -А моя жена так красива, - обреченно прошептал бывший ученик. - У нее волосы цвета степной травы и глаза как то небо, что на закате укрывает эту гору, когда солнце уже ушло далеко за край горизонта. У меня родился сын... Я ведь тут недавно. И все из-за того, что я слишком поздно возвращался домой с работы! Я ведь простой садовник, но нам с женой хватало заработанных денег. Тогда я вовсе не умел драться. На улице мне повстречался человек и сказал: хочешь много заработать за один раз? Я спросил, что надо делать. Мне сказали, что у Великого Сатринга вянут чужестранные цветы - белые ветвистые Лионы. Я лишь слышал о таких цветах - никогда не видел и, не чувствуя подвоха, с охотой согласился. Глупо конечно, сейчас не пойму, почему тогда пошел, ведь знал же, что Школа покупает рабов и выращивает из них Воинов. Никогда бы не подумал, что могу попасть в ловушку своего собственного умения. Я послал жене весточку, что не вернусь ночевать, и отправился в Школу. Цветы и вправду были прекрасны, их белоснежные бутоны размером с голову ребенка, поражали воображение. Раскрывшись с наступлением вечера, они наполняли ночной воздух нежным, удивительным ароматом. Но Лионы не любят солнца, и кусты начали увядать от молодых побегов. Я присоветовал построить для них специальный навес и закрыть кусты с северной стороны от сильного ветра. У краев навеса я велел посадить дикие плющи, чтобы они создали для цветов привычный им мягкий полумрак. Еще Лионы любят воду, и я помог соорудить рядом с ними непересыхающую маленькую заводь, заболачивая землю. Уже к утру листья ожили. Сам Сатринг вышел ко мне, поглядел на свои любимые кусты и покачал головой.

   "Я отплачу тебе хорошей монетой за то, что ты сделал, - сказал мне тогда Сатринг. - Ты действительно настоящий мастер своего дела, достигнув совершенства в одном, грешно останавливаться на достигнутом. Ты не только спас от гибели мои кусты, но сделал прекрасную беседку, в которой так хорошо будет сидеть в жаркие дневные часы".

   Тогда я понял, что попал в беду. Глава Школы сразу сделал меня учеником и, как я не молил его отпустить меня домой, лишь рассеяно качал головой, любуясь своими драгоценными цветами. Он хотел, чтобы я был при нем и его кустах, чтобы в любой момент мог предугадать каждую их прихоть, а мои увещевания о том, что у меня есть семья, его не трогали. Он твердо решил отблагодарить меня новыми умениями, вовсе не спросив, нужны ли они мне. А жена моя, как оказалось, уже несла в своем чреве кровное дитя.

   Садовник замолчал, и я увидел, как на глаза его навернулись непрошеные слезы. Тут наш разговор прервали: дверь открылась, и вошел хмурый худощавый мужчина в годах, одетый в зеленую рубаху. В руке он нес бежевый чемодан.

   - Ты выйди, подыши воздухом напоследок, а я осмотрю новичка, - сказал он, и садовник, вздохнув, вышел, с трудом пропихнувшись в дверь. Врачу пришлось попятиться прежде, чем снова войти в комнату.

   -Что у тебя? - спросил он, как только дверь закрылась за бывшим учеником Школы.

   -Ребро сломано, наверное, - я осторожно пожал плечами.

   -На кровать садись, - велел врач. - Иначе нам с тобою тут не разминуться.